Новейший Плутарх Умберти Б. — архитектор
УМБЕРТИ Бенито
1888 — 1932
Итальянский зодчий, создатель первых архитектурных сооружений в стиле «гимнастико»
Молодые годы Бенито Умберти, позднее заставившего так много говорить о себе архитектурные круги Европы, не ознаменовались никакими выдающимися творческими достижениями.
Специализировавшийся на проектировании частных загородных вилл для представителей деловых кругов Италии, архитектор проявил себя как убеждённый последователь школы Корбюзье. Художественное оправдание своим сооружениям, расположенным в загородной местности, он стремился найти не в гармонии между ними и пейзажем, а, напротив, в максимально резком противопоставлении их силуэтов, соотношении их масс, их архитектурных элементов, их облицовки и расцветки окружающей природе.
Эстетическая мода 20-х гг. нашего столетия всецело определила собою творческую манеру Умберти; теперь, по прошествии нескольких десятилетий, эти фешенебельные виллы в Палермо, на Кипре, в окрестностях Неаполя, на Ривьере производят странное и подавляющее впечатление сухостью своих линий, резкой подчёркнутостыо урбанистического начала, мертвенно-мрачным цветом своих стен, — всем тем, что в двадцатых годах воспринималось как высшее проявление вкуса, культурности и ума. С каким-то угрюмым вызовом выделяясь на фоне неба, многокрасочной земной поверхности и ослепительного моря Италии, эти здания кажутся нашей эпохе порождениями абстрагирующей кабинетной мысли, потерявшей связь с жизнью и вкус к ней. Нам странно, что в то недавнее время обитание в этих мёртворожденных сочетаниях голых геометрических форм могло представляться высшей ступенью благополучия.
Постройка подобных вилл для богатых заказчиков привела к тому, что в руках архитектора вскоре оказалось значительное состояние.
Неразработанность биографических материалов и отсутствие сколько-нибудь обстоятельной монографии, посвящённой У., мешают нам уяснить, какими путями и под влиянием каких жизненных явлений мысль этого художника пришла к парадоксальным выводам, определившим второй, последний период его деятельности. Однако некоторые указания мы можем почерпнуть в его собственной книге «Жилище как орудие физического воспитания» — единственной теоретической работе, оставленной им потомству. Во введении к своему труду автор, между прочим, говорит следующее: «Обстоятельства моей жизни и работы способствовали тому, что при выполнении заказов для наиболее состоятельных представителей нашего общества я имел возможность всесторонне ознакомиться с укладом жизни, с будничным бытом этого круга, с характером времяпрепровождения, привычками и наклонностями, в нем господствующими. Я не хочу делать мрачных прогнозов. Ещё менее стремлюсь я очернить или принизить уровень умственного развития и эстетической утонченности людей этого блистательного мира. Именно горячее желание удержать этот общественный слой от движения по нисходящей, оградить его от ужасов деградации, способствовать его физическому и волевому оздоровлению стало руководящим началом моей профессиональной деятельности».
Это откровенное признание человека, сознательно отдающего свой талант на службу магнатам крупной собственности и с каким-то, сказали бы мы, наивным цинизмом полагающего смысл своей жизни в работе на пользу узкого круга баловней судьбы, достаточно характерно само по себе. Но что же, собственно, предлагает У. для спасения капиталистической верхушки от «ужасов деградации» Какую панацею измыслил этот изолированный от своего народа эстет, этот поборник привилегированной касты?
Исходный тезис У. заключается в мысли, будто бы жилой комплекс должен быть не просто местом повседневного пребывания человека, но именно в силу того, что он является жизненной средой людей в продолжение большей части суток, он призван максимально способствовать физической и нервной закалке своих обитателей. Если до сих пор усилия строителей направлялись на создание в жилом доме максимума комфорта, то отныне эти усилия следует направлять на почти противоположную цель: сконструировать жилище таким образом, чтобы каждый шаг, каждое движение обитателя наталкивались бы на физическое препятствие. Именно преодоление этих препятствий должно было, по мысли У., стимулировать всестороннее развитие мускулатуры, повышение жизненного тонуса, закалку нервной системы, укрепление воли. Всё здание понималось как своеобразный физкультурный комплекс, как сильное средство пробудить в изнеженном буржуа вкус к жизни и бесстрашие перед препятствиями. Такова глубоко реакционная сущность теории У.
Хорошо известно, как часто в эпоху упадка господствующего класса реакционные течения в искусстве облекаются в мнимо-революционную форму. Эта закономерность блистательно подтверждается и на примере теории У., или, как он называет её, «стиле гимнастико». Сверхфутуристический интерьер, ультралевое понимание и использование пространства, превращение дома в комбинат самых рискованных аттракционов, а всей жизни хозяев и слуг — в непрерывную цепь замысловатых трюков — таков рецепт, предлагаемый У. для того, чтобы повернуть вспять колесо социально-исторических процессов.
Понимая, что вряд ли он сыщет в Италии охотников пустить на ветер своё состояние ради осуществления подобного плана, У. решается построить в стиле «гимнастико» виллу для самого себя. Затраты его не смущают. Покупается участок в самом фешенебельном районе Капри. Здание приподнимается над землёй и опирается на четыре наклонно стоящие фермы, напоминая своим экстерьером гимнастического коня. Этот несуразный силуэт делается господствующим над одним из чудеснейших уголков Италии. Но главное заключается в интерьере здания. Этот интерьер, жизнь архитектора в необычайной обстановке и вскоре затем его смерть попадают на некоторое время в центр внимания итальянской общественности. Поднимается буря насмешек, рождаются анекдоты, возникают целые легенды о хозяине виллы Гимнастико и о его приключениях внутри собственного обиталища. Каково же устройство этого обиталища в действительности?
Первый шаг посетителя, едва переступившего порог виллы, предупреждает его, что здесь следует быть настороже; панели, составляющие пол, начинают вдруг выскальзывать из-под его ног, двигаясь взад и вперёд, подобно тому, как это практикуется в низкопробных аттракционах Луна-парков. Ступени лестницы приходят в движение, едва нога человека опускается на первую из них. Они ёрзают справа налево и слева направо, в то время как перила предательски ныряют вниз, как только вы пытаетесь сохранить равновесие при их помощи. Понимание пола как ровной поверхности для спокойной ходьбы объявляется устаревшим: взамен него создаётся бесформенное нагромождение глыб разной величины, преодоление которых должно повседневно укреплять мускулатуру икр, бёдер и поясницы. Дверь, которую вы слегка толкаете вперёд, с неестественной быстротой устремляется в противоположном направлении, грозя расшибить вам лицо: это должно способствовать развитию вашего самообладания и находчивости. Когда вы заносите ногу, чтобы перешагнуть несуразно высокий порог при входе в гостиную, этот порог внезапно проваливается, и вместо него перед вами оказывается зияющая пустота, причём сверху молниеносно спускаются гимнастические кольца: уцепившись за них, вы можете, наконец, лопасть в помещение для приёма гостей, кстати поупражняв мышцы ваших рук, плеч и лопаток. Но вот опасное путешествие кажется оконченным: выбившись из сил, вы пробрались в гостиную и опускаетесь в низкое комфортабельное кресло. Но едва пружины кресла подаются под вашей тяжестью, как мощная струя леденящего ветра охватывает ваше разгорячённое тело: этим способом ваш организм должен приучаться к резким сменам температуры.
Наиболее экстравагантный номер был, однако, припасён хозяином для подступов к его собственному кабинету. По мысли архитектора, посетитель, измученный всеми мытарствами виллы Гимнастико, должен был тем глубже прочувствовать сладость заслуженного отдыха в хозяйском кабинете. Эта комната отвечала всем современным требованиям самого изысканного комфорта. Но вход в неё имелся лишь один, и гость, не решившийся преодолеть этих последних испытаний, принуждаем был возвратиться к исходной точке своего путешествия, не получив даже насущно необходимой передышки. Кабинету предшествовал довольно обширный зал, около семи метров высотою, во всю свою ширину украшенный глубоким водоемом. Вход, или, вернее, влаз, в кабинет виднелся в противоположной стене, на высоте четырех метров над водой. Это было отверстие без двери, с небольшою, лишённою перил площадкой перед ним. Для того чтобы достигнуть этой площадки, следовало воспользоваться подобием пожарной лестницы, поднимающейся к потолку сразу же подле двери, через которую вы вошли в зал, загибающейся под прямым углом над водоемом, проходящей горизонтально под самым потолком и спускающейся затем к воздушной площадке перед отверстием кабинета. Таким образом, посетителю предлагалось совершить часть путешествия повисая на руках и перебирая ими металлические перекладины, в то время как тело его качалось в воздухе без всякой опоры. При этом его должна была утешать мысль, что в случае падения несчастье ограничится простым купаньем в холодной воде.
Естественно, что не только постройка, но и обслуживание подобного жилища требовало огромных затрат. Известны колоссальные, прямо-таки баснословные оклады, которыми У. привлекал к себе тех, кто составил штат его прислуги. Известно также, что ему не удалось найти человека, согласного обслуживать его кабинет; поддержание порядка в этом таинственном покое осталось неприятной, хотя, быть может, и оправданной в качестве наказания обязанностью хозяина.
Нас не должно удивлять, однако, что в Италии нашлись пресыщенные, жаждущие острых ощущений бездельники, усмотревшие в выдумках У. новый способ щекотанья нервов и насыщения жизни призрачным содержанием. Не говоря о Габриэле Д'Аннунцио, со свойственной ему страстностью выступившем на защиту «стиля гимнастико», и генерале Иниго ди Виченца, не решившимся, правда, лично посетить виллу Умберти, но выражавшим сочувствие его идеям, приходится упомянуть о графе Чиано, который часть одной из своих вилл оборудовал согласно указаниям У.
Но более широкого признания своих идей архитектору не суждено было дождаться: в ноябре 1932 г., преодолевая препятствие по пути в свой кабинет, он сорвался с потолка и, падая в водоем, ударился затылком о ту самую воздушную площадку, которая сулила отдых всякому, решившемуся преодолеть сюрпризы виллы Гимнастико до конца.
