Даниил Андреев. Стихотворения и поэмы

Дуггур III. Похмелье. 11. Эринии («В тот вечер багровость заката...»)

ЭРИНИИ [25]

I

В тот вечер багровость заката
Я встретил, как пурпур конца.
С эстрады, беснуясь, стаккато
Бряцало, как звон бубенца;
В оранжевой призме токая
Ломался танцующий зал,
Но скорбь моя крепла – такая,
Что горшей тоски я не знал.

То рвались последние звенья
Любви, осквернённой дотла,
И удаль, и мука схожденья
Предательской лестницей зла;
И та, что над каждым губимым
Склоняется – смерти помочь...
И замысел, тлевший рубином
На эту проклятую ночь.

И, будто бой сердца услышав.
Осёкся неистовый альт,
Когда я без спутников вышел
На снежный и тихий асфальт.
Двойных фонарей отпечаток
Качался у белых излук,
И чёрная замша перчаток
Была только маской для рук.

Одиннадцать!.. Сладкий огонь я
Почувствовал десятикрат
От знанья, что стиснут ладонью
Мой верный, отточенный брат;
От знанья, что ложь лицедейства
Подводит меня к рубежу,
И в том, что ступенью злодейства
Я к царству её нисхожу.

II

Поздно. Каток, по-ребячьи, оркестрами
Дует в смешную дуду.
Резвые «нурмисы»[26]
гранями острыми
С шорохом мчатся по льду.

Мир незапятнанный
звонкими призраками
В белых аллеях возник,
И мимоходом у парковой изгороди
Приостанавливаюсь
на миг.

Эта минута –
про юность влюблённую
В снежном её хрустале,
Про чёрную шапочку с верхом зелёным.
Про голос, любимейший на земле...

– Прочь! –

Вдаль... В снег... В ночь...
Мутное небо над головой...
Сощуренные глаза –
Нацеливаемый удар – – –

III

...Напрасно он ждал подарка!
У ненависти – свой долг!
...Все пусто в аллеях парка,
И крик, прозвучав, смолк.

Дух ночи пьян ворожбою,
Пьянящ и лукав, чуть тал...
Над дальним катком гобои
Заныли, как встарь, «Байкал».

Ладони в огне. – Я ранен?
Нет трепета, страха нет.
Но тишью враждебной странен
Свидетель злодейства – снег.

IV

А у катка – над огнями, плакатами,
Льются валторны, и там
Вальсов медлительных ритмы крылатые
Вспархивают
по пятам.

Нет, не в судилищном пурпуре, – в инее,
Лёгком, как пух тополей,
Гонят и гонят напевы – эринии
В глубь ледяных аллей.

— Помнишь ли?.. вспомни! вечер сиреневый
В давние времена,
Шум многоводного ливня весеннего,
Льющийся в зал из окна;

Это – к грядущему, к радости, к мужеству[27]
Слушал ты плещущий зов...
Кружится, кружится, кружится, кружится
Медленный вихрь лепестков –

— Помню! Молчите! –
Но снежной пустынею,
Радостный, мирный, простой,
Гонит напев, роковой как эринии,
Юной своей чистотой.

Боже. – Те годы, как в золоте, выбили
В сердце Твой знак навсегда...
Помню – и всё предаю ради гибели, –
Горя, – убийства, – стыда.

1926-1950

[25] Эринии – в греческой мифологии богини мщения.

[26] Нурмисы – марка беговых коньков.

[27] Эта строфа – цитата из стихотворения «Окончание школы (1923 г.). Вальс» из 1-й части «Вехи спуска».

Вперед: III. Похмелье. 12. Не Дуггур ли? («Духовной похотью томим...»)
Назад: III. Похмелье. 10. «Я в двадцать лет бродил, как умерший...»
Начало: Стихотворения и поэмы. Оглавление
 
Сверху Снизу