Рассказав об Александре Угланове, невозможно обойти вниманием другого тверского художника —
Всеволода Иванова.
Он тоже славянист и любит рисовать легендарные цивилизации — Гиперборею, Атлантиду. С Углановым они в один год закончили тверское художественное училище, но Иванов на 10 лет старше, родился в 1950. Эти два художника хорошо знакомы друг с другом.
Конечно, мировоззрение Иванова накладывает на картины определенный отпечаток. Судя по всему, он верит в альтернативную историю, где северной прародине человечества отводится центральное место.
И возможно, я бы не стал приводить его здесь. Но в его былинных картинах о древней Руси есть нечто притягивающее, правильное.
И не менее важно, что Всеволод Иванов нарисовал эмблематический образ затомиса Маиф, описанный в «Розе мира»:
Затомис Маиф
Как видно, художник читал книгу Даниила Андреева, и ее идеи, по крайней мере в части Атлантиды, вдохновили его на серию картин.
Четыре картины Вс. Иванова мы привели в своем видео о затомисах.
Атлантида
То было рабовладельческое общество, сперва составлявшее несколько мелких государств, позднее объединившихся в деспотию. Мировоззрение было политеистическим с огромным пластом магии. Пантеон и культ омрачались включённым в него демонопоклонством. Ближе всего из хорошо известных нам культур Атлантида была бы к Египту и отчасти к ацтекам, но сумрачнее и тяжелее.
атланты, пользуясь наличием цепи мелких островов между Атлантидой и Америкой, поддерживали связь с этим континентом, откуда вели своё происхождение...
В картинах Иванова порой чувствуется ирония, лучше сказать гипербола. У некоторых фигур преувеличенно большие головы, размеры растянуты по вертикали. Это добавляет фигурам грузности, тяжести.
Теперь лучшие работы его славянского цикла.
Звездные врата, или странник
Так и вспоминается:
деяния, внушавшиеся землепроходцам, сводились к одному – только к одному, но великому: силами нескольких сотен богатырей захватить и закрепить за сверхнародом Российским грандиозные пространственные резервы – всю пустующую территорию между массивами существующих ныне на земле культур. Ни один казак, ни один герой сибирских завоеваний этого, конечно, даже приближённо не понимал. Перед каждым возникала не эта общая историческая цель, а мелкая, частная, конкретная: бороться за своё существование путём устремления на Восток за горностаем, за белкой, за соболем. Всего этого имелось в изобилии в уже захваченных местах; но остановиться почему-то было невозможно. Этому мешали дикие запахи с неведомых пустошей Востока, ударяющие в ноздри и пьянящие как вино. Этому мешало курлыканье журавлей, трубные клики оленей – напряжённые, страстные, вольные голоса звериного мира. Этому мешала синеватая дымка, затуманивавшая на востоке дремучий лесной горизонт. Этому мешали бездомные ночлеги, костры, лица и рассказы товарищей, песни, удалая жизнь. Даже само солнце мешало этому, поднимаясь над таинственными восточными просторами, словно указывая молча путь и цель.
Имхо, если у Александра Угланова ощущаешь веяние Соборной души, то здесь скорее чувствуется мужское духовное начало, связанное с демиургом.
Впрочем, женские образы есть и здесь:
Заряница
Но внимание все равно приковывает маленькая фигурка богатыря.
Красиво рисует Иванов жизнь древних славян:
святилище богини Макоши

Сенич — июнь

Ожидаемая встреча

Вечерний дозор
Картины художника могут послужить хорошей иллюстрацией прароссианства и глав о древней Руси в «Розе мира».