Андрей, здравствуйте, спасибо за видео!
Как вы думаете церковь должна оставаться в стороне или заниматься активную позицию в таких обстоятельствах?
Сложный вопрос. Он связан с тем, что вообще «есть хорошо» для земных церквей — как они должны быть устроены?
Так как для меня в этих вопросах большим авторитетом является Даниил Андреев, хочется у него найти какие-то ответы.
Он хорошо понимал, что вторжение столь колоссальной высшей реальности в окостеневший круг христианской догматики может сломать этот круг и вызвать новый раскол в церкви; раскол же рисовался ему великим злом, помощью грядущему антихристу, и он хлопотал, как известно, больше всего о противоположном: о воссоединении церквей.
Почти 2000 лет существует догмат христианского учения, которого сейчас придётся коснуться. Подвергались сомнению самые различные догматы Символа веры, из различных их пониманий возникали расколы, секты, ереси; даже ничтожнейшие обрядовые различия перерастали порой в настоящую пропасть, отделявшую схизматиков от господствующей церкви.
Из этих цитат лично я могу делать такой вывод — раскол и разделение церквей по причине некоторой разницы в учении — плохо. Соответственно, хорошо другое, что в других цитатах у Андреева — соверование и дружба вер во всём благом. В том числе различных церквей христианских. Соответственно, это и политики касается. И внутри церквей, видимо, аналогичных подход как и между церквей. То есть что из церкви не должны выгонять или подвергать остракизму и вообще как-либо корректировать за разницу позиций по политике (если нет очевидного греха).
Далее вопрос а что такое очевидный грех в работе проповедника, который стоит корректировать церковной иерархии. Во-первых, это одобрение или апологетика греховных действий — это отдельная тема. Во-вторых, это греховность в осуждении греховного (к примеру, в осуждении избиений протестующих). Думаю что обличительная проповедь против греха и за добродетель — сама должна быть не греховной, про это подробнее дальше. И тут может быть проповедь и призыв к ненасилию — и к властям и к протестующим. И это может быть в одной церкви, с разными акцентами у разных священнослужителей — кто считает что, к примеру, важнее стабильность или важнее перемены в земной власти. За такую разницу позиций в акцентах — церковная иерархия не должна выгонять и вообще как-либо корректировать позиции священства, моё мнение. С чем должна работать иерархия в своих рядах — это с корректировкой поведения в смысле «энергизма»:
Наконец, пятый камень описывает критерии истинности нашего знания. У Даниила Андреева это некий «энергизм». Знание оказывается не просто бесстрастно-зеркальным отражением реальности, а неким носителем транслируемой иерархиями энергии, так же, как и разнообразные природные и культурные объекты. Поэтому правильными, или истинными (относительно) являются те наши знания (а также и деяния), через которые достигают нас милость, любовь, красота и благо Небес. (
источник: http://denouts.narod.ru/trudy/printsipy.html )
То есть, проповеди разжигающие гнев и ненависть — к любой из сторон конфликта — нехорошо, проповеди которые преуменьшают гнев и ненависть — с обоих сторон конфликта — хорошо. Не берусь точно судить общее качество работы архиепископа Артемия в этом случае. Наверное, хорошо, хотя можно и лучше. Призывы в конце одновременно к храбрости и ненасилию — очень хорошо. Отдельно замечу что мне ещё понравилось в конце проповеди что Артемий кратко отметил роль атеистического воспитания государства СССР — что атеизм испортил мораль и привёл к тому что многие люди готовы и рады заниматься избиением соотечественников. Вижу в этом совпадение с тем что писал Андреев.
Для проповеди лучше чем у Артемия нужна, возможно, выдающаяся проработка личности в целом в сторону праведности. Может быть тут нужна многолетняя проработка личности и ораторского мастерства конкретно для проповедей на такую тему — чему можно поучиться, наверное, у Ганди. Может быть в этом же деле можно научиться ещё и у Достоевского — методу работы с людьми персонажа старца Зосимы из книги «Братья Карамазовы». Мне кажется что это конкретный метод христианского действия и метод гениальный.