Святые камни II. У стен Кремля. 2. «Был час, годами и пространствами...»
Был час, годами и пространствами
Слегка лишь в памяти замгленный:
Как ветр безумья раскаленный,
В сознанье вжег он знойный след...
По городу бесцельно странствуя,
В виду Кремля, под гул трамвайный,
Облокотился я случайно
На старый мшистый парапет.
Час предвечерья, светло-розовый,
Бесшумно залил мостовые,
Где через камни вековые
Тянулась свежая трава,
И сквозь игру листвы березовой
Глядел в глаза мне город мирный,
Быть может, для судьбы всемирной
Назначенный... Москва, Москва!
Нет, не Москва, но Кремль. Он иглами,
Крестами, башнями, шатрами
Плыл над рекой. На каждом храме
Цвела закатная парча, –
Он спал, прекрасный и незыблемый,
Земной двойник Кремля другого,
Людьми повторенный сурово
Из бута, меди, кирпича.
Доступный долгими веками нам,
Теперь, от рвов до колоколен,
Он был недугом скрытым болен
Весь, до последнего жилья,
И в неприступном лоне каменном
Свершалась тяжкая работа,
Как если б там гнездился кто-то,
Лукавый замысел тая.
Но – что это?.. Ведь я бесчисленно
Все эти камни видел с детства;
Я принял в душу их наследство –
Всю летопись их темных плит...
...Час духа пробил: с дрожью мысленной
Я ощутил, как вихорь новый,
Могучий, радостный, суровый,
Меня, подхватывая, мчит.
И все слилось: кочевья бранные
Под мощным богатырским небом,
Таежных троп лихая небыль
И воровской огонь костра,
В тиши скитов лампады ранние,
И казнь, и торг в столице шумной,
И гусли пиршеств, и чугунный
Жезл Иоанна и Петра.
Я слышал, как цветут поверия
Под сводом теремов дремучих
И как поет в крылатых тучах
Серебролитный звон церквей,
Как из-под грузных плит империи
Дух воли свищет пламенами
И развевает их над нами
Злой азиатский суховей.
В единстве страшном и блистающем,
Как кубки с кровью золотые,
Гремящие века России
Предстали взору моему
Под солнцем, яростно взлетающим
Над этим страстным, крестным пиром,
Над тысячеобразным миром,
Чей нижний ярус тонет в тьму.
Казалось – огненного гения
Лучистый меч пронзил сознанье,
И смысл народного избранья
Предощутился, креп, не гас,
Как если б струи откровения
Мне властно душу оросили,
Быть может, Ангелом России
Ниспосланные в этот час.
Вперед: II. У стен Кремля. 3. «Великих дедов возблагодарим...»
Назад: II. У стен Кремля. 1. «Ранняя юность. Пятнадцать лет...»
Начало: «Русские боги». Оглавление
Слегка лишь в памяти замгленный:
Как ветр безумья раскаленный,
В сознанье вжег он знойный след...
По городу бесцельно странствуя,
В виду Кремля, под гул трамвайный,
Облокотился я случайно
На старый мшистый парапет.
Час предвечерья, светло-розовый,
Бесшумно залил мостовые,
Где через камни вековые
Тянулась свежая трава,
И сквозь игру листвы березовой
Глядел в глаза мне город мирный,
Быть может, для судьбы всемирной
Назначенный... Москва, Москва!
Нет, не Москва, но Кремль. Он иглами,
Крестами, башнями, шатрами
Плыл над рекой. На каждом храме
Цвела закатная парча, –
Он спал, прекрасный и незыблемый,
Земной двойник Кремля другого,
Людьми повторенный сурово
Из бута, меди, кирпича.
Доступный долгими веками нам,
Теперь, от рвов до колоколен,
Он был недугом скрытым болен
Весь, до последнего жилья,
И в неприступном лоне каменном
Свершалась тяжкая работа,
Как если б там гнездился кто-то,
Лукавый замысел тая.
Но – что это?.. Ведь я бесчисленно
Все эти камни видел с детства;
Я принял в душу их наследство –
Всю летопись их темных плит...
...Час духа пробил: с дрожью мысленной
Я ощутил, как вихорь новый,
Могучий, радостный, суровый,
Меня, подхватывая, мчит.
И все слилось: кочевья бранные
Под мощным богатырским небом,
Таежных троп лихая небыль
И воровской огонь костра,
В тиши скитов лампады ранние,
И казнь, и торг в столице шумной,
И гусли пиршеств, и чугунный
Жезл Иоанна и Петра.
Я слышал, как цветут поверия
Под сводом теремов дремучих
И как поет в крылатых тучах
Серебролитный звон церквей,
Как из-под грузных плит империи
Дух воли свищет пламенами
И развевает их над нами
Злой азиатский суховей.
В единстве страшном и блистающем,
Как кубки с кровью золотые,
Гремящие века России
Предстали взору моему
Под солнцем, яростно взлетающим
Над этим страстным, крестным пиром,
Над тысячеобразным миром,
Чей нижний ярус тонет в тьму.
Казалось – огненного гения
Лучистый меч пронзил сознанье,
И смысл народного избранья
Предощутился, креп, не гас,
Как если б струи откровения
Мне властно душу оросили,
Быть может, Ангелом России
Ниспосланные в этот час.
Вперед: II. У стен Кремля. 3. «Великих дедов возблагодарим...»
Назад: II. У стен Кремля. 1. «Ранняя юность. Пятнадцать лет...»
Начало: «Русские боги». Оглавление