Святые камни IX. Каменный старец. 3. «И образы живого золота...»
И образы живого золота
В мой дух и жизнь вторгаться стали,
Как в равелин из мертвой стали
Дыханье вишенья в цвету,
И ясно, радостно и молодо
Смеясь, бродил я по столице,
Ловя живые вереницы
Непетых песен налету.
Казалось, дальний век накладывал
На этот город знак избранья,
И не страшило догоранье
Усталых вер былого дня,
Когда невольно я угадывал
На этих пасмурных урочьях
Сады грядущих дней, воочью
Уже коснувшихся меня.
Народу, в улицах снующему,
Невидима, неощутима,
Вставала тень – прозрачней дыма –
Гигантских врат – и ступеней –
И золотистый блеск Грядущего
Мерцал над куполами храма –
Ликующая орифламма
Прекрасных и всемирных дней.
О да, я знал: над скорбной родиной
Еще не раз промчится буря,
И белый старец в амбразуре
Обломком камня рухнет в прах...
Заветы прежней правды – проданы,
И мы все ближе к страшным срокам,
Когда клокочущим потоком
Зло забушует в ста мирах.
Но неизбежно, как железная
Закономерность зим и лета,
Мы затоскуем... Сном одетый,
Еще не явлен новый миф,
И только ты один, над бездною
Воздев молитвенные руки,
Готов принять святые муки,
Народ наш смертью искупив.
1933
Вперед: X. У памятника Пушкину («Повеса, празднослов, мальчишка толстогубый...»)
Назад: IX. Каменный старец. 2. «Ты изъяснил мне движение твари...»
Начало: «Русские боги». Оглавление
В мой дух и жизнь вторгаться стали,
Как в равелин из мертвой стали
Дыханье вишенья в цвету,
И ясно, радостно и молодо
Смеясь, бродил я по столице,
Ловя живые вереницы
Непетых песен налету.
Казалось, дальний век накладывал
На этот город знак избранья,
И не страшило догоранье
Усталых вер былого дня,
Когда невольно я угадывал
На этих пасмурных урочьях
Сады грядущих дней, воочью
Уже коснувшихся меня.
Народу, в улицах снующему,
Невидима, неощутима,
Вставала тень – прозрачней дыма –
Гигантских врат – и ступеней –
И золотистый блеск Грядущего
Мерцал над куполами храма –
Ликующая орифламма
Прекрасных и всемирных дней.
О да, я знал: над скорбной родиной
Еще не раз промчится буря,
И белый старец в амбразуре
Обломком камня рухнет в прах...
Заветы прежней правды – проданы,
И мы все ближе к страшным срокам,
Когда клокочущим потоком
Зло забушует в ста мирах.
Но неизбежно, как железная
Закономерность зим и лета,
Мы затоскуем... Сном одетый,
Еще не явлен новый миф,
И только ты один, над бездною
Воздев молитвенные руки,
Готов принять святые муки,
Народ наш смертью искупив.
1933
Вперед: X. У памятника Пушкину («Повеса, празднослов, мальчишка толстогубый...»)
Назад: IX. Каменный старец. 2. «Ты изъяснил мне движение твари...»
Начало: «Русские боги». Оглавление