И еще про Лермонтова.
Почитав комментарии на сайте Музея-Заповедника Тарханы (Тарханы — это село в Пензенской области, где родился и вырос поэт, я был там когда-то), понял, что пейзаж, нарисованный на двух картинах,
одинаков.
Приведенная выше в теме картина
Кавказский вид близ селения Сиони
и картина
изображают одно и то же место. Только не близ Коби, а близ Сиони.
Подпись на второй, согласно информации музея, неверная.
Дело в том, что переводя на литографический камень изображение, Лермонтов не перевернул его, поэтому перевернутым получилось изображение на оттиске. В действительности, место, с которого Лермонтов рисовал, обрывистый утес, на котором высятся храм Сиони и старинная башня, находятся слева, а Терек справа.
Я отзеркалил картину, получилось вот что:

Если сравнить это с 1 изображением, видно, что очертания утеса с башней и очертания высокой горы полностью совпадают.
Различия лишь в деталях: на первой картине гора укрыта облаком.
С ней связывают стихотворение «
Ночевала тучка золотая / на груди утеса великана».
На второй картине рядом с башней есть другие постройки, а поодаль стоит храм.
И он там действительно есть.
Я это место проезжал, на обратном пути его удалось сфоткать — правда с другой стороны

Видно, что башня стоит там же на утесе, близ Сиони, а поодаль древний храм Рождества Богородицы.
Очертания храма точно такие же, как на второй картине Лермонтова.
Как получилось, что две картины с разными названиями отражают одно и то же место?
Там же, на сайте музея, пишут, что Лермонтов писал картины уже после путешествия, некоторое время спустя, скорее всего, в 1938 году. Писал по памяти или по карандашным наброскам.
По словам самого поэта, в 1837 на Кавказе он «снял на скорую руку виды всех примечательных мест, которые посещал» и привез с собой порядочную коллекцию». Очевидно, и картину «Кавказский вид возле селения Сиони» он создал по предварительному рисунку, с которого сделана им автолитография «Вид Крестовой горы из ущелья близ Коби».
Первая картина была написана маслом на холсте и предназначалась бабушке Лермонтова.
(не уточняется, получила ее бабушка или нет), а вторая — литография — была в 4 экземплярах, два из которых раскрашены акварелью.
Один экземпляр принадлежал сослуживцу поэта по Гродненскому гусарскому полку А.М. Цейдлеру.