Дверь в Вечность

Повесть написана 25 лет назад, к тому времени я жила года четыре в Нидерландах. Так что там есть и ряд нидерландских впечатлений, причём именно 25-летней давности (планета Гемма, а также место жительства главной героини списаны оттуда). С тех пор немало изменилось.

Тем не менее, просматривая старую повесть, я не вносила никаких концептуальных поправок. Пусть остаётся так, как есть.

И поверьте мне, 25 лет назад я понятия не имела о реширамах! Да и в целом была равнодушна к драконам. Однако, просматривая повесть и делая мелкие грамматические правки, я (с высоты моего нынешнего опыта) понимаю, что это — ещё один кусочек знания, которым я обладала до физического рождения. Другого объяснения у меня нет.

Итак — поехали!..

Дверь в Вечность

1. Изгнание
2. Виртуальный Собеседник
3. Миссионеры
4. Леди Эстрелла
5. Путешествие продолжается
6. Гемма
7. Снежный Дракон
8. Идущий Рядом
9. Знак беды
10. Бегство
11. Вызов
12. Дверь в Вечность

Ну вот, ещё одна моя «знаковая» повесть опубликована — там, где она должна быть на данный момент. Как было написано 25 лет назад — так практически не изменилось.

Буду рада любым вопросам. Если вопросов не возникнет — это тоже ничего. Наши судьбы и наши пути к Богу — Вечности — очень индивидуальны. Как в Энрофе, так и за его пределами.

Глава 1. Изгнание

Утро началось с неприятностей.

Сержант Ирго, вечно хмурый и злой, поднял Лис за полчаса до побудки. В ответ на её возмущённый ропот он пробурчал что-то насчёт «ленивых харрожских свиней». Подавив желание врезать хамоватому Друлу по физиономии, Лис натянула брюки и под посапывание пятерых спящих товарищей (храпеть во сне запрещалось уставом) начала заправлять койку.

В умывальной комнате было холодно. Слабо светила висевшая на голом проводе лампочка. Скривившись, Лис обмакнула щётку в банку с зубным порошком. Она терпеть не могла этот белый как мел порошок, противно липнущий к зубам. В зеркале, облупившемся по краям, она увидела своё лицо. Обычная харрожская девушка и даже, если верить ребятам, симпатичная. Остроконечные уши — предмет постоянных издёвок Друлов. Глаза странного цвета — серые, как сталь. У чистокровных харрогов глаза всегда с желтоватым оттенком… Зато таких роскошных золотистых волос ни у одной харрожской девушки нет. Своими волосами Лис гордилась — они отросли уже до плеч.

Помнится, как она переживала, когда перед переводом в Высшее Навигационное училище её безжалостно обкарнали. Впрочем, это была наименьшая из поджидавших наприятностей. В навигашке царил свойственный Друлам великоимперский дух, и немногочисленные харроги, среди которых была и Лис, всегда оставались крайними. То, что прощалось любому Друлу, влетало ей в трое суток на «губе» с последующим лишением увольнительной.

Впрочем, было у неё чувство, что сегодня её ждет что-то похуже «губы».

Вернувшись в казарму, Лис почему-то не обнаружила своей униформы. Вместо неё на тумбочке лежали скомканная футболка и вылинявшая до белизны безрукавка из джинсовой ткани. Лис вопросительно посмотрела на сержанта.

Тот пробурчал: «Одевайся и собирай шмотки. К Их благородию пойдем». «Исключают? — с тоской подумала девушка. — За что?»

Проступков у неё было не больше, чем у остальных. Ну, случалось пару раз подраться с местными — да кто из училища с ними не дрался, потомками друльских уголовников, сосланных в колонию на Свире? Нет, скорее всего, это Косак что-то настучал на неё. Но что? Как они с девчонками тайком распивали на территории училища бутылку дешёвого силайского вина? Или… вдруг он знает про Виртуального Собеседника?

За такое действительно может влететь. Если Их Благородие узнает, что кто-то регулярно заходит на сервер навигашки, искусно обходя защиту только для того, чтобы поговорить с нею, последствия будут труднопредсказуемы.

Виртуальный Собеседник вызывал её на разговор примерно раз в неделю. Обычно это происходило на лабах в дисплейке. В верхнем левом углу экрана появлялось окошко приглашения в чат с неизменной первой фразой: «Всё в порядке, Элизабет?». За несколько лет виртуального знакомства Лис настолько к этому привыкла, что начинала всерьёз беспокоиться, если Собеседник молчал больше недели.

Сержант подтолкнул её в спину:

— Давай, пошевеливайся. Их благородие ждут.

«Их благородие», адмирал Астрофлота Свиры Клив Бонаций вальяжно рассиживал в мягком кресле за столом, покрытым зелёным сукном. Лис помнила, как была разочарована, впервые переступив порог этого кабинета. Ей всегда казалось, что адмиралы должны быть высокими стройными красавцами, как в друльских военных песнях. А «их благородие» ростом не отличался, зато обладал солидным брюшком, за прошедшее время только ещё увеличившимся в размерах.

Остановившись в двух шагах от стола, Лис вытянулась в струнку:

— Ваше Благородие, курсант третьего года Элизабет Ургон по Вашему приказанию прибыла.

«Их благородие», морщась от головной боли (вчера у начальства навигашки был очередной банкет), отхлебнул кофе из фарфоровой чашечки:

— К пустой голове руку не прикладывают. Кроме того, Вы больше не являетесь курсантом Высшего Навигационного училища, гражданка Элизабет Ургон.

— Меня исключили? — растерянно проговорила девушка.

— Вас перевели, — уточнил «их благородие». — В частную школу стюардов в Энарре. Вот Ваша рекомендация.

На стол легла роскошная бумага с гербовой печатью. Лис взяла её и растерянно просмотрела красиво отпечатанный текст:

— Так это Вы меня… рекомендовали?

— Да, — ответил «их благородие». — Очень приличное заведение, между прочим.

Лис чуть не плюнула в его раздобревшую физиономию. «Приличное заведение»! Любой свирянин знает, что в Энарре готовят профессиональных проституток для развлечения пассажиров бизнес-класса! И это предлагается ей, прошедшей четыре года кадетского корпуса и три года навигашки?

— Надеюсь, Вы довольны, гражданка Ургон? — поинтересовался «их благородие».

— Довольна? — Глядя в бутылочно-зелёные глаза адмирала, Лис аккуратно разорвала рекомендацию и швырнула клочки на сукно: — Засуньте их себе в задницу, Ваше Благородие! Я шла в легионеры, а не в шлюхи! А Вы с таким отношением к солдатам…

— Молчать! — взревел «их благородие» так, что в окнах задрожали стёкла. Справа и слева от Лис тут же выросло по офицеру. Адмирал встал из-за стола и подошел к ней, глядя снизу вверх (Лис была выше его на полголовы): — Если не понимаешь по-хорошему, будешь исключена по уставу!

— Плевать, — угрюмо отозвалась девушка. По уставу — это хоть и мерзко, но честно. По крайней мере товарищи будут знать, что она уходит в вольные люди, а не в подстилки для свирских тугосумов. А там видно будет.

Барабанный бой разорвал в клочья утреннюю тишину. В потрёпанной джинсовой безрукавке, с рюкзачком на плече, Лис медленно шла по плацу, словно приговорённый на виселицу. Гравий похрустывал под подошвами стареньких кед. Курсанты, выстроенные в две шеренги, по команде «кругом» поворачивались спиной, когда она проходила мимо. Последняя — черноволосая кареглазая тальгурдийка Джин — вместо того, чтобы отвернуться, сжала руки девушки:

— Лиска, я буду по тебе скучать!..

Двое здоровенных парней-Друлов со старшего курса грубо вытолкнули её за ворота. Следом швырнули рюкзачок с пожитками. Поднявшись и отряхнув одежду, Лис бросила последний взгляд на территорию училища. Ворота, клацнув, закрылись, навсегда отделив её от мира, в котором она прожила несколько лет. Лис забросила рюкзачок за спину и хрипло насвистывая «Марш имперских легионеров», зашагала к автобусной остановке.


Через четверть часа полупустой громыхающий автобус вёз её в Дрому. Сидя у запылённого окна, Лис вяло размышляла, что делать дальше. Ясно, что надо искать работу. Хорошо бы воздушным таксистом — по технике пилотажа у неё «десятка». Правда, она не была уверена, что для неё найдется вакансия. Ну что ж, не пилотом, так хоть драить туалеты на вокзале. Зацепиться на Свире будет нелегко, но возвращаться на Ургонхор ей не хотелось.

У любого нормального человека есть дом. У Лис дома не было. Королевский дворец на Ургонхоре домом она назвать не могла. Это гигантское здание с лепестками внутреннего космопорта, словно ядовитый цветок, выросший посреди мертвой равнины, она ненавидела всеми фибрами своей души.

Она помнила огромную фигуру отца, наводящую какой-то первобытный ужас. Помнила некоторых его жён — дородных тетушек, шумных и говорливых, как торговки на базаре. Помнила особенно ненавистного ей сводного братца Горпа, прыщавого белобрысого подростка, залезавшего девчонкам под юбки. К ней братец не рисковал подходить — Лис дралась отчаянно, как мальчишка, и от неё можно было хорошо получить. Но сильнее всего ей помнилось тяжёлое, гнетущее чувство, довлеющее над показной пышностью королевского двора. Поэтому переступив в двенадцатилетнем возрасте порог кадетского корпуса, она пообещала себе, что никогда не вернётся на Ургонхор.

Странно, но у неё не осталось никаких воспоминаний о матери. Она даже не представляла, что означает это слово. Временами она думала, что отец вывел её в пробирке и теперь выбросил как результат неудачного эксперимента.

За окном потянулись однообразные серые громады «спальных» районов. Пассажиров в автобусе прибавлялось. На какой-то остановке в салон ввалилась говорливая компания силаек с объёмистыми клеёнчатыми сумками — видимо, ехали на рынок торговать всяким барахлом. Сумки загородили весь проход, в автобусе вспыхнула ссора, и долгое время не было слышно ничего кроме гортанного силайского диалекта.

Лис доехала до кольцевой остановки «Космопорт». Там она вышла, а автобус, извергая из выхлопной трубы клочья сизого дыма, поехал разворачиваться на голом асфальтовом поле. Ветер ласково шевельнул золотистые волосы девушки, словно утешая. Ну что ж, где наша не пропадала… Лис решительно направилась к гигантскому сооружению из стекла и металла.

Возле высоченных дюралевых ворот центрального входа лениво прохаживались охранники в униформе мышиного цвета. Харрожская девушка в потрёпанной джинсовой безрукавке им не понравилась, и малиновое пятнышко лазерного прицела остановилось на переносице Лис.

— Документы, — потребовал небритый охранник-Друл. Лис молча достала пластиковую карточку — вид на жительство.

— Чего надо? — поинтересовался охранник, возвращая карточку. Лис как можно сдержаннее ответила:

— Я ищу стоянку воздушных такси.

— Фиг их там найдешь, в этом бардаке, — проговорил другой охранник, невысокий и коренастый, с короткой стрижкой и жевательной резинкой во рту. — Ладно, девушка. Давай империал, отведу.

Зная, что с охранниками лучше не спорить, Лис сунула ему в ладонь тяжёлую жёлтую монету. Охранник кивнул: «Идём за мной». Миновав ворота, они попали в грандиозный холл, крытый ажурным стеклянным куполом, парящим на силовых полях на головокружительной высоте. Снизу вверх тянулись многоярусные постройки — магазинчики, кафе, офисы компаний и турагенств, пестрящие нарядными витринами и рекламными щитами. Тут же сновали вездесущие силайки в цветастых платках, торгуя контрабандным товаром за спинами охраны.

Лис почти потерялась в этом потоке людей, спешащих на свой рейс или снующих по магазинам, но её провожатый уверенно находил дорогу. Наконец они вышли на бетонную площадку, где стояло несколько белых с красными полосами аэрокаров — лёгких машинок, рассчитанных на четверых пассажиров.

Из кабины аэрокара навстречу охраннику поднялся здоровенный свирянин с бритой головой и пышными усами, свисающими до подбородка:

— Что, Нерга, клиента привел?

— Не угадал, Окси, — ответил охранник и кивнул в сторону Лис: — Девушка хочет подрядиться у вас.

Окси кинул в сторону Лис недоверчивый взгляд:

— А девушка хоть знает, куда вставляется стартовый ключ?

Лис протянула руку:

— Давайте.

— Что — давайте? — не понял свирянин. Лис уточнила:

— Стартовый ключ.

— Ишь, бойкая какая, — проговорил Окси. — Гробанёшь машину, а мне отвечай потом.

— Не гробану, — заверила Лис и добавила: — Могу показать кое-что интересное, если не побоитесь составить компанию.

— Побоюсь? Фью! Ладно, валяй, показывай, что умеешь. — Вложив в руку Лис ключ с брелком в виде голой девицы, Окси с шутовским поклоном открыл дверцу аэрокара: — Прошу, госпожа.

Лис пристегнулась ремнями безопасности (Окси, подумав, сделал то же самое). Руки привычно легли на штурвал. По счастью, управление было похоже на флаеры в учебке. Лис включила двигатели и поддала газу. Аэрокар оторвался от земли и начал набирать скорость, девушку и свирянина вжало в кресла. Усмехнувшись, Лис потянула рукояти штурвала на себя и затем резко повернула направо. Аэрокар резко задрал нос, небо и земля на несколько секунд поменялись местами в ошалевших глазах Окси. Чиркнув брюхом по силовому полю, поддерживавшему купол космопорта, аэрокар упал в пике, но Лис уверенно выправила полёт, и вскоре аэрокар плавно опустился на стоянку.

— Ну ты даешь! — только и сказал Окси. Авторитет Лис в его глазах неизмеримо возрос. Открыв дверцу, он позвал: — Эй, Вован! Видал, чего девчонка выделывает? — Он дружески ткнул девушку в бок: — Вылезай. Пойдём знакомиться с нашими.

Вован, долговязый парень с огненно-рыжей шевелюрой и веснушчатым лицом, сжал её руку в теплой ладони:

— Классно летаешь. Тебя как звать?

— Элизабет.

— А, Лиза, значит. Понятно. Я — Вова. А это — Лауренций, — Вован подтолкнул вперед друльского парнишку с зелёным камнем на серебряной цепочке, охватывавшей соломенно-жёлтые волосы. — Отпрыск благородного семейства, оставивший тёплое семейное гнездо в поисках приключений.

— Пошёл ты, — неопределённо отозвался «отпрыск благородного семейства» и обратился к Лис: — Из навигашки? А за что выперли?

— Будто не знаешь, за что, — проворчал Окси. — Наш придурок-губернатор снова закручивает гайки. Всюду ему мерещится харрожско-силайская мафия.

Вован сплюнул:

— Да он сам первый мафиози и есть. Блин, отгрохал такой космопорт, а людям жрать нечего. Хоть бы скинули его, что ли.

— Ты, Вован, потише, — шикнул на него Окси. — Это у вас в Альянсе демократия. А у нас здесь другие порядки. Ладно, ребята, работайте, а я пойду к шефу, устрою Лизавету. — Он кивнул девушке: — Идём!

Обойдя стоянку, они зашли в стеклянную кабинку лифта. Лифт мягко тронулся и поехал вверх. Лис наблюдала, как меняется публика от этажа к этажу. Если внизу сновали носильщики, грузчики в грязных фартуках и прочая обслуга, то на верхних этажах ходили люди в деловых костюмах и белых сорочках с галстуком. Она невольно подумала о неуместности своего наряда в этих чистых, почти стерильных офисах. Правда, свирянин выглядел не лучше, но в отличие от неё, не смущался.

Лифт остановился. Окси махнул рукой: «Выходим!», Лис послушно двинулась следом. Стеклянные двери бесшумно расходились в стороны перед ними, мягкий ковёр глушил звуки шагов. Пройдя по освещенному белыми лампами коридору, свирянин толкнул дверь с табличкой «Диспетчер аэротакси «С ветерком!» В.Бином».

Стены кабинета были завешаны устрашающего содержания плакатами по технике безопасности вперемежку с изображениями полуобнажённых фотомоделей и рекламами новых марок аэрокаров. За столом, заставленным телефонными аппаратами, находился сам В.Бином, одетый в белую рубашку с узким чёрным галстуком.

— Улица Аркадная? Во сколько? Хорошо. — Он поднял другую телефонную трубку: — Вова, возьмешь клиента из квартала красных огней? Аркадная, шесть. Половина двенадцатого. Смотри сам ни во что не вляпайся. Пока. Окси, что тебе надо?

— Привет, Вик. Я работника привёл, — Окси подтолкнул Лис к столу. — Девушка водит аэрокар как песню поёт.

Взгляд В.Бинома обратился на Лис:

— Имя, фамилия?

— Элизабет Ургон, — отчеканила Лис, чуть не прибавив по привычке «курсант Высшего Навигационного училища».

— Гражданство?

— Ургонхор, с разрешением на проживание в Империи в течение трёх лет.

В.Бином нахмурил брови:

— Временный вид на жительство — это плохо. Покажите карточку.

Лис положила перед ним свой ай-ди. В. Бином засунул пластиковую карточку в считывающее устройство. Компьютер пискнул, считав данные. В.Бином пощелкал клавишами.

— К сожалению, я не могу Вас принять, — проговорил он, возвращая Лис её документ.

— Вик, ну ты чего… — начал было Окси, но В.Бином оборвал его:

— Оксиген, для кого каждый день на стене вывешивается информация? Согласно вчерашнему постановлению губернатора, лица харрожского происхождения с временным видом на жительство не имеют права занимать должности выше десятой категории. Сожалею, но ничем помочь не могу.

Подойдя к диспетчерскому столу, Окси начал что-то доказывать. Лис чувствовала горькую, незаслуженную обиду, как на сегодняшней утренней поверке, когда её публично выпроваживали из училища. За что? За то, что она имела несчастье родиться наполовину харрогом? Подавив слезы, она молча покинула кабинет и зашагала по коридору.

— Эй, Лизавета! — догнал ее Окси. — Ты не обижайся. Это всё наш губернатор-алкаш, ему уже черти по углам мерещатся. А Вик вправду ничего не может сделать! Он и без того боится, что нашу лавочку прикроют.

Пожав плечами, Лис пошла дальше. Окси не отставал:

— Лизавета, ну ты хоть дождись ребят! Вован знает в Дроме каждый закоулок. Может, присоветует что-нибудь дельное.

Вован появился в двенадцать. Он долго и обстоятельно рассказывал про своего клиента — богатого Друла, которого в стельку пьяного выносили из борделя в такси.

— Кто-то из наследничков, — предположил Лауренций. — Это они ездят сюда развлекаться.

— Блин, точно! — воскликнул Вован. — Там еще мэн из службы безопасности был, так он сказал, чтобы я никому ни слова! А то… — он выразительно провел рукой по горлу.

Тем временем Окси принес из киоска горячие бутерброды в пакете:

— Хавайте, ребята. Лизавета, ты тоже налегай. Вован, принеси девушке кофе!

— Щас. Тебе с сахаром? — Вскочив, Вован сбегал к кофейному автомату и принес горячий кофе в бумажном стаканчике: — Прошу.

За закуской сбегали ещё раз, чему Лис была рада, поскольку с утра у неё не было во рту ни крошки. Тут же устроили обсуждение, где ей можно устроиться. Лауренций посоветовал в ресторан, официанткой или посудомойкой, но Окси сказал, что таких желающих много. Потом Вована осенило:

— Тебя в навигашке драться учили? Попробуй вышибалой!

— Вован, ты с ума сошел? — возмутился Лауренций.

— А что? — проговорил Вован. — В «Колесе Фортуны» вышибалой тоже девчонка работает. И справляется не хуже парней!

— Только в сомнительные заведения не суйся, — предупредил Окси. — Там всё, что угодно сделают: и на иглу посадят, и просто убьют. У них вся полиция куплена.


С такими напутствиями Лис отправилась на поиски работы. Она обошла десятка два ресторанов, но после вчерашнего распоряжения губернатора никто не рисковал брать харрожскую девушку даже уборщицей. Потеряв надежду устроиться в ресторане, Лис обошла ночные клубы и дискотеки, но с тем же результатом. Наконец ей дали адрес какой-то ритм-дискотеки «Два козла», куда она и направилась, готовясь получить очередной отказ.

Ей пришлось изрядно поплутать прежде чем она нашла здание ритм-клуба — серый кирпичный дом, буйно разрисованный граффити с полногрудыми девицами и крылатыми черепами. Окна были занавешены изнутри чёрной бумагой. Надпись над входом гласила, что клуб называется «Диктатор Ха», а прозвище «Два козла» заведение получило, по-видимому, из-за двоих бодающихся силайских козлов, намалёванных прямо на двери.

На звонок долго не отвечали. Потом дверь открылась и выглянул высокий парень с серьгой в ухе. Лис объяснила, что ей нужно. Парень сказал: «Подожди здесь» и исчез за дверью.

Минут через десять дверь открылась снова, и девушка вошла, озираясь. Помещение выглядело весьма экзотично. С потолка на верёвках свешивались открытки, бутылки, порванные ботинки и даже полуразобранный лучевой пистолет вперемежку с рыбачьими сетями и блестящей карнавальной мишурой. Стены были залеплены цветными афишами.

Парень с серьгой провел Лис в полутемный дискотечный зал с серебристым шаром под потолком. Там её встретил невысокий полноватый Друл в чёрном смокинге и ослепительно-белой сорочке — очевидно, сам хозяин заведения. Рядом с ним находился второй его помощник, прыщавый друльский парень в блестящей майке. На его руках бугрились горы мускулов.

— Ты хочешь работать у нас? — поинтересовался хозяин.

— Если возьмёте, — пробурчала Лис в ответ.

— Возьмём, — неожиданно согласился хозяин. — Мы не расисты. Но сначала — небольшой экзамен.

Лис не сразу поняла, что произошло, но её выручила выработанная в училище реакция. Едва прыщавый сгрёб в кулак край её безрукавки, она чуть развернула корпус, фиксируя в ладонях его руку, и через мгновение парень охнул от боли в запястье и согнулся. А ещё через мгновение он уже лежал на полу, и Лис заламывала ему руку за спину. Парень засопел, и Лис отпустила его, отскочив на два шага и замерев в стойке. Поднявшись, Друл снова хотел броситься на неё, но хозяин остановил:

— Хватит, Юрга. Теперь Гарс.

Второй помощник оказался гибче и проворнее, чем громоздкий качок Юрга, но и его Лис уложила на пол, уперевшись коленом в сгиб локтя. Гарс ударил свободной ладонью об пол, прося остановиться.

— Прекрасно, — одобрил хозяин. — Ты умеешь драться не ломая костей. Как раз то, что мне нужно. Юрга уже покалечил двоих посетителей. Я возьму тебя на его место, если ты выпроводишь его из клуба.

«Мерзавец, — подумала Лис. — Знает, что мне некуда деваться». Юрга бросал на неё злые взгляды. А она не могла решиться. То, что требовал от неё хозяин, было откровенной подлостью.

— Ну? — нетерпеливо проговорил хозяин. Юрга не выдержал и с рёвом бросился на неё, словно она отнимала у него последний кусок хлеба. Возможно, так оно и было. Но теперь Лис не думала об этом — она блокировала удары и била в ответ. Во рту ощущался солоноватый привкус — кажется, Юрга разбил ей губу, но она не чувствовала боли. Когда драка переместилась в прихожую, хозяин кивнул, и Гарс помог вытолкать Юргу за дверь. Всё это оставило в душе девушки очень неприятный осадок.

Хозяин сам вытер белоснежным платком её разбитую губу. Гарс принес три банки «Спринта» — газированного прохладительного напитка, продававшегося в Дроме на каждом углу. Лис терпеть не могла «Спринт», но сейчас её мучила жажда, и девушка сделала несколько глотков.

— Торго Ниглиций, — подал ей руку хозяин.

— Элизабет, — представилась она, не упоминая имени, данного по отцу.

— Прекрасно, Элизабет, — проговорил Торго. — В навигашке хорошо учат. Я сразу узнал в тебе легионера. За что тебя выгнали — другой вопрос, и мы не будем его обсуждать. Теперь — о работе. Дискотека начинает работу в восемь, но вам с Гарсом надо быть здесь в шесть. Вы приводите в порядок зал, если нужно — закупаете «Спринт» и дежурите всю ночь на дискотеке. В половину шестого утра вы выгоняете посетителей и закрываете клуб. Вопросы есть?

— Вопросов нет, — по-военному четко ответила Лис. Ни заведение, ни его хозяин ей не нравились, но другого выбора не было.

Работать она начала в тот же вечер.

Её нарядили в блестящую майку и облегающие чёрные брюки. На руки надели толстые металлические браслеты. Ди-джей Рон по прозвищу Доктор Кул выкрасил её челку зеленой краской. Увидев себя в зеркале, Лис испугалась, но Доктор Кул успокоил её, сказав, что краска смывается. На его голове уже бушевала феерия малиновых, фиолетовых и синих тонов.

Народ постепенно собирался — подростки и молодёжь в пёстрой синтетической одежде и нелепых ботинках на толстых подошвах. Лис и сама была обута в такие «копыта». Стараясь ступать осторожнее, она разносила напитки.

Мигали огни, по залу носились разноцветные лучи. Музыка была скучной — синтезированная на компьютере, бесконечно повторяющаяся под один и тот же ритм. Похоже, развлечение состояло не в музыке.

Рон махнул рукой из-за динамика, подзывая её. С подносом, уставленным банками «Спринта», Лис залезла на эстраду. Рон прихватил с подноса две банки, подбросил их в воздухе, открыл обе одновременно и опрокинул содержимое в рот.

— Кайф, — изрёк он, ставя пустые банки на стол, заваленный дисками. — Ну как тебе у нас?

— Никак, — честно ответила Лис. — Музыка скучная.

— А, ты ещё не вошла в ритм. — Рон бросил взгляд в зал: — Народу мало. Вот часиков в десять, когда полный зал колбасится, начинаешь понимать, что такое ритм. Это философия высшего кайфа! Чувствуешь единение со всеми. Такого не даст ни семья, ни диктатор, ни религия — только клуб. Поэтому я и ушёл из консерватории в ритм. Ты ещё почувствуешь!

В десять народу и правда стало не протолкнуться, но никакого кайфа Лис не чувствовала. Майка на её спине намокла, в брюках из искусственной кожи было жарко, а неудобные «копыта» она кляла последними словами. Разгорячённые посетители требовали «Спринта», и Лис едва успевала сновать с подносами к холодильной камере и обратно. Ей помогал Гарс — с непроницаемым выражением лица он аккуратно обходил танцующих, неся поднос на поднятой руке. Лис заметила, что помимо «Спринта» и шоколада «Март» в коричневых упаковках он раздавал какие-то таблетки. Среди посетителей повторялось слово «Экстатик». Про тот же «Экстатик» спрашивали и её.

Кое-как выбравшись из толпы размалёванных девиц с немытыми волосами, Лис прислонилась к стене перевести дух. В это время Рон убрал весь свет, оставив одну белую лампу, которая начала часто-часто мигать, выхватывая из темноты фигуры танцующих, и у Лис голова пошла кругом.

В мигании искусственно-белого света ей виделось, будто танцующие соединились в одной бесконечной оргии, руководимой магом — ди-джеем по прозвищу Доктор Кул, за спиной которого в чёрном смокинге и белой сорочке стоял режиссёр этого зрелища, глядя на толпу танцующих как на скот. Вот, значит, что такое ритм… Потом зал остался наверху, а Лис начала вдруг проваливаться в какую-то чёрную глубину, где мерцали сводящие с ума вспышки. Ряд одинаковых чёрных колонн уходил в темноту, и оттуда кто-то недобро усмехался ей. Спина ощущала ледяной холод черного камня. Девушку колотил озноб, вкус «Спринта» на губах вызывал тошноту.

Вспышки прекратились и наваждение ушло. Лис сделала несколько глубоких вдохов. Хозяин в смокинге стоял на сцене, на лице его была почти отеческая улыбка. Кажется, он что-то говорил, но Лис не слушала. Она думала только о том, чтобы этот кошмар побыстрее закончился.

Кошмар, однако, закончился только к утру.

Как она поняла, «Экстатик» был лёгким наркотиком, употребляемым здесь с регулярностью витаминов. У неё было подозрение, что дело не обходится легкими наркотиками — двоих молодых Друлов ей пришлось буквально тащить на себе до «комнаты отдыха», представлявшей собой тёмное помещение с полом, устланным матрасами, где играла спокойная ритм-музыка. А под самое утро ей с Гарсом пришлось выставить ещё одну компанию накурившихся «травки» драчунов. К половине шестого она валилась с ног от усталости, и её сил едва хватило, чтобы добрести до общаги.

Глава 2. Виртуальный Собеседник

Через пару недель Лис освоилась с новой работой. Теперь спать ей приходилось днём, а к шести вечера они с Гарсом приходили в ритм-клуб, надраивали пол в зале, проветривали комнаты, закупали в ближайшей забегаловке «Спринт» и «Март». Потом одевались в свои сверкающие наряды и дежурили на дискотеке до утра, после чего выставляли последних посетителей и закрывали двери на ключ.

Иногда, правда, ей перепадала работа другого рода — днём она в ритмеровском наряде ходила по городу и разносила пакетики с белым порошком по записанным на бумажке адресам. Она знала, что поступает нехорошо, распространяя наркотики, но деваться было некуда.

Лис поселили в бывшем студенческом общежитии — двенадцатиэтажке из красного кирпича. Но университет закрыли ещё двадцать лет назад, и теперь в общежитии обитали случайные личности — в основном силайцы и харроги, не имевшие постоянного места жительства. Между силайцами и харрожским населением существовало что-то вроде бдительного мира. Соседями Лис по блоку было двое молодых харрогов, перебивавшихся случайными заработками, но их она практически не видела, потому что они уходили задолго до того, как она возвращалась с работы.

Жила она на верхнем этаже, и в этом было своё преимущество — запах от помойки не достигал её окна. Обитатели дома решали проблему выноса мусора просто: пластиковые пакеты с отходами выбрасывались прямо из окон. Кое-кому было лень даже лишний раз подойти к окну, и пакеты горою скапливались на общей кухне. Скрепя сердце, Лис сама выносила их вниз. Её попытки поддерживать порядок на кухне тоже окончились ничем: на следующий день после уборки кухня становилась такой же грязной, как и была, словно соседи нарочно заливали пол пивом и опрокидывали суп на плиту.

В своём блоке Лис с согласия соседей поменяла фанерную дверь на укреплённую металлом и врезала новый замок (в навигашке она научилась и этому). В комнате она поддерживала по-военному строгий порядок. Из мебели у неё были только кровать, всегда акуратно заправленная, и табуретка, используемая также как обеденный стол. Обеды Лис покупала в кафешке на первом этаже. Нередко ей составлял комнанию Рон, живший двумя этажами ниже. Он приносил с собой пиво, и они с Лис за баночкой «Утра Дромы» беседовали о жизни.

В общем-то, всё складывалось не так уж плохо. Только видение с мертвенно-белыми вспышками оставалось гнетущим воспоминанием, и девушка решила, что уйдёт, как только подвернётся другая работа, пусть даже и на худших условиях.

Однако всё повернулось совершенно неожиданным образом.

Проснувшись, как обычно, около половины второго дня, Лис обнаружила письмо — наверное, его нашли соседи и сунули ей под дверь. Распечатав конверт, Лис достала открытку с видом Дромы. На обратной стороне был стандартный текст: «Добро пожаловать в нашу столицу!» Странно… Неожиданно текст исчез, и вместо него проступили строки, написанные аккуратным мелким почерком: «Жду в любое время. Парк Авиаторов, 4. Гостиница «Кентавр». Твой Виртуальный Собеседник».

Сначала она подумала — это розыгрыш. Но чей? Кто догадался послать сообщение, открывающееся как военная депеша, по индивидуальному коду ДНК?

Но с другой стороны, Виртуальный Собеседник должен был как-то дать о себе знать.

Посомневавшись, Лис всё-таки решилась.

Она влезла в свой ритм-клубовский наряд и спустилась вниз. На улице было необыкновенно солнечно, и против привычки хотелось улыбнуться. Замызганная общага осталась позади, возможно, навсегда. Купив в киоске шоарму в промасленной бумаге, Лис с аппетитом откусила и направилась к станции метро.

У входа на эскалатор она показала сердитому дядьке в униформе свой проездной билет. Полицейский пропустил её без расспросов, по ритмеровскому прикиду узнав в ней «агента». «Агентов», распространявших наркотики, полиция по негласному договору с наркомафией не трогала. Сойдя с эскалатора на плаформу, Лис выкинула в мусорный ящик обёртку от шоармы и начала изучать схему метро.

Едва она прикинула маршрут (добираться надо было с двумя пересадками в другой конец города), как выработанное на тренировках чутьё подсказало, что на неё смотрят. Да, это была скромно одетая женщина, без косметики, с остатками химической завивки и усталым лицом. Лис ощущала исходившую от неё острую враждебность. Встретившись взглядом с Лис, женщина бросилась на неё, пытаясь вцепиться ногтями в лицо:

— Это ты, сволочь! Я убью тебя!

Тренированное тело девушки отреагировало быстрее, чем разум, и женщина отлетела на руки сопровождавшего её мужчины.

— Я тебя узнала, гадина! — продолжала кричать она сквозь всхлипы. — Это ты принесла отраву моему Гленну!

Честно говоря, Лис не помнила никакого Гленна. Она вообще не помнила, кому относила пакетики с белым порошком. Везде было одно и то же: торопливые шаги, полутёмная прихожая, деньги в дрожащих руках… Ей и тогда было не по себе, а сейчас стало мучительно стыдно.

Несчастную женщину уже отпихивал в сторону полицейский: «Успокойтесь, гражданка, успокойтесь». Ненавидя себя и свой ритмеровский наряд, Лис ушла в другой конец платформы. Через минуту поезд уже уносил её от бившейся в истерике женщины, полицейского и собравшейся вокруг толпы. «Я действительно сволочь, — мрачно думала девушка — Убить меня мало». От её солнечного настроения не осталось и следа.

Парк Авиаторов оказался старым рабочим посёлком на границе промзоны. Лис долго плутала между унылых трёхэтажных коробок из серого кирпича и вытоптанных газонов с чахлыми деревьями. Навстречу ей попалась шедшая под руку чета аборигенов — неопрятно одетый мужчина, от которого за версту несло перегаром, и болезненно полная женщина с рыбьим лицом. Лис спросила у них, как найти гостиницу.

— А, тут без бутылки не разберешься, — сказала женщина и махнула рукой: — «Кентавр» — вон там.

Гостиница стояла во дворе, поэтому Лис и не заметила её сразу. Видимо, раньше это был особняк, принадлежавший какой-нибудь аристократической семье — архитектура его отличалась изысканностью додиктаторской поры, да и сейчас здание поддерживалось в приличном состоянии. Над парадной дверью находилась вывеска с изображением получеловека-полуконя, целящегося в небо из натянутого лука.

Толкнув тяжёлую деревянную дверь, Лис вошла и окунулась в атмосферу бара, где смешивались табачный дым, аромат кофе и сдобренный одеколоном запах пота. На столиках горели свечи, играла спокойная музыка. Из-за стойки тут же выскочил бойкий черноглазый мальчишка и схватил её за руку:

— Пойдёмте.

Вслед за мальчишкой Лис поднялась по узкой лестнице с витыми перилами на третий этаж. Мальчишка остановился у двери номера-«люкс» и позвонил. Мягко щёлкнул замок. Открыв дверь, мальчишка подтолкнул девушку внутрь:

— Проходите.

Лис нерешительно зашла. Замок снова щёлкнул за спиной, оставляя её одну в роскошных апартаментах. Она быстро огляделась. Просторная гостиная с двумя креслами у стены, журнальным столиком, торшером и телевизором. У высокого окна из пуленепробиваемого стекла — пальма в кадке. На камине стояли великолепные часы, мерно покачивавшие маятником. Дверь в спальню была закрыта.

Виртуальный Собеседник, кто бы он ни был, устроился неплохо.

Лис утонула в кресле, запрокинув голову и положив руки на подлокотники. Однако через мгновение она вскочила на ноги.

Дверь спальни открылась и оттуда, бесшумно ступая по ковру, вышло нечто среднее между двухметровым ящером и ходячей боевой машиной. Меклонец! Cверкая чешуйчатой бронёй из суперметалла, он прошёл на задних лапах через гостиную и остановился перед оцепеневшей девушкой. Лис и раньше видела меклонцев, но на почтительном отдалении — случалось, меклонцы-контрактники служили на военных базах. Девчонки из училища панически боялись этих рептилий-трансформеров, да и Лис предпочитала держаться от них подальше.

И теперь она угодила к такому прямо в лапы.

— Всё в порядке, Элизабет?

Такого вопроса Лис ожидала меньше всего. С этой пустячной фразы начинал разговор Виртуальный Собеседник.

— Ты не узнала меня. Это естественно, ведь раньше мы встречались только в виртуальной реальности. — В синтезированом голосе меклонца, казалось, звучали нотки добродушной иронии.

Лис всё ещё не могла прийти в себя. Виртуальный Собеседник, которому она доверяла самое сокровенное — меклонец? Ей казалось, земля уходит из-под ног. А меклонец стоял перед ней, ожидая реакции.

— У меня в голове не укладывается, — растерянно проговорила девушка. Потом вскинулась: — Значит, за мной всё это время следили? Чтобы доносить отцу?

— Доносчиков королю Ургону хватало и без меня, — невозмутимо отозвался меклонец. — Я следил… присматривал за тобой по просьбе другого человека.

— Кто же он? — холодея, спросила девушка.

— Твоя мать, — просто ответил меклонец. — Леди Эстрелла, рождённая под светом далёкой звезды.

— Ничего не понимаю… — пробормотала Лис. — У меня не было матери… мне так говорили.

— Тебе говорили ложь, — возразил меклонец. — Я хорошо знал твою мать, Элизабет. Я был в её охране.

Он помолчал.

— Семь лет прошло с тех пор, как леди Эстрелла отошла в Вечность. В последний день пребывания её духа в смертном теле рядом с ней были только её знакомый священник и я. Тогда она и поручила мне разыскать тебя.

Община «Дерево и лист», к которой я принадлежу, обнаружила тебя на Свире. Мы начали искать способ вывезти тебя не вызывая подозрений со стороны имперских спецслужб. Подготовка заняла не один год. Правда, — меклонец издал что-то, похожее на смех, — мы не учли того, что губернатор после очередного запоя выпустит постановление, ущемляющее права харрогов. Твоё исчезновение из училища было неприятной неожиданностью, и мне пришлось немало поработать, чтобы найти тебя в Ниглициевом притоне. Но теперь ты свободна от пут обстоятельств, и последнее слово остаётся за тобой. Хочешь ли ты изменить свою жизнь?

— Смотря в какую сторону, — хмуро отозвалась Лис. Меклонец по-прежнему не внушал ей доверия.

— В сторону свободы, — последовал ответ. — Корабль общины доставит тебя в безопасное место, где ты сможешь устроить жизнь по своему усмотрению.

— А Вам зачем это нужно? — не унималась Лис, слабо верившая в меклонский альтруизм.

— Я делаю это в память о леди Эстрелле, — ответил меклонец. — К тому же… Мне кажется, ты заслуживаешь лучшей судьбы, чем погибнуть во славу Империи гденибудь в приграничой стычке. У нас мало времени, Элизабет. Решайся.

Лис задумалась. Имя леди Эстреллы звучало для неё совершенно незнакомо… или так только казалось? Да и её собеседник для обычного меклонца слишком хорошо говорит на общеимперском. Слишком хорошо понимает людей… Но бросаться очертя голову навстречу неизвестности — тоже не дело. Однако что ей остается еще после идиотского постановления губернатора? Драить пол в «Диктаторе» и разносить наркотики? Лучше уж умереть. Перед её глазами всё ещё стояло искажённое истерикой лицо незнакомой женщины…

— Я лечу с Вами, — сказала наконец девушка. Пусть этот меклонец хоть растерзает её на части — в конце концов, она того заслуживает. Меклонец, однако, был настроен вполне миролюбиво:

— Тогда приведи себя в порядок. Ванная находится там, — он указал на дверь с блестящей металлической ручкой. — И поторопись, скоро за тобой придет такси.

Лис послушно скользнула в ванную, сверкавшую чистотой. Там, как и положено в номере-«люкс», были полотенца и невостребованный хозяином белый махровый халат. Сама ванная больше походила на роскошную комнату с зеркалом во всю стену. Лис, правда, было не до зеркала — она пыталась разгадать секрет единственной ручки, регулировавшей горячую и холодную воду и переключавшей с крана на душ. Ручка упорно не открывала свой секрет. Но не звать же на помощь меклонца! Лис с досадой дёрнула ручку вверх, и на её плечи хлынул поток ледяной воды.

Через полчаса она в махровом халате вышла из ванной — не хотелось надевать ненавистную ритмеровскую одежду. Меклонца не было. В дверь позвонили, и вошла горничная.

— Девушка заказывала наряд, — проворковала она, положив на спинку кресла отглаженную голубую блузку и чёрный брючный костюм. На пол она поставила черные туфли. Лис не стала возражать — видимо, всё уже было решено за неё. Косметики горничная не предложила, и хорошо: Лис терпеть не могла мазни на лице.

Переодевшись, Лис посмотрелась в зеркало и осталась довольна. Туфли, правда, немного поджимали, но у неё всегда так с новой обувью. Снова пришла горничная и начала накрывать стол на одну персону. На столе появились горячий омлет, гренки, кофе в подогреваемом на спиртовке кофейнике и пирожное. Пожелав приятного аппетита, горничная вышла.

Хозяин не появлялся. Подождав немного, Лис нерешительно принялась за еду. Однако по ходу дела решимости ощутимо прибавлялось, и вскоре девушка, расправившись с омлетом, уже потягивала кофе из чашечки, блаженно вытянув ноги и просматривая «Имперские ведомости». В таком виде и застал её меклонец.

Он появился незаметно. Cо странной грацией негуманоидного существа он остановился у камина, и Лис удивилась тому, как его полумеханические лапы неслышно ступают по ковру. Не зная, как себя вести, она по военной привычке вскочила и вытянулась в струнку.

— Вольно, — распорядился меклонец. — У меня есть для тебя хорошая новость, Элизабет. Пока ты отдыхала, один взломщик-профессионал проник в файлы Имперской Службы Безопасности и кое-что подправил. Теперь официально ты числишься пропавшей в трущобах Дромы. Ниглицию потребуется немало денег, чтобы откупиться от подозрений.

У Лис округлились глаза:

— Я что, больше не существую?

— Да. Элизабет Ургон больше нет. Хочешь познакомиться со своей новой персоной?

— Да… пожалуйста.

— Элистер Квин, двадцати двух лет от роду, уроженка провинции Тохор. Прибыла на Свиру три года назад, устроилась программистом в небольшую фирму. Кстати, всё это время исправно платила налоги. Потом фирма разорилась, и Элистер уволили. Полгода она перебивалась случайными заработками, а после выхода постановления, ущемлявшего права харрогов, покинула Свиру, улетев хичхайком. Соответствующая отметка в файлах уже сделана.

— Но я же ещё на Свире! — в недоумении проговорила девушка. — Если полицейские меня обнаружат…

— То будут немало удивлены, встретив Элистер Квин, согласно их данным, покинувшую планету три дня назад. Поэтому мы вывезем тебя, так сказать, контрабандой. Такси отвезёт тебя за город. Там тебя встретят, хотя ты заметишь это не сразу. Тебе придётся пройти около десяти километров по просёлочной дороге, но с твоей подготовкой это не составит труда. Ориентируйся на аэромаяк, его будет оттуда видно. И не бойся, твоя безопасность будет обеспечена.

— Спасибо, — Лис совершенно не знала, что сказать ещё. Ей ни разу в жизни не приходилось благодарить меклонца. В дверь позвонили, и зашёл тот самый мальчишка, что встретил её внизу:

— Л'Ронг, такси уже здесь!

— Спасибо, Билли. Проводи девушку и скажи отцу, что девятый-«люкс» освобождается.

— Понял. — Билли снял с вешалки плащ кофейного цвета и жестом истинного джентльмена подал Лис: — Прошу Вас, госпожа. — Потом вручил ей чёрную дамскую шляпку: — Это чтобы на Вас не действовало распоряжение губернатора. И сумочку возьмите, там кредитная карта. Пойдёмте.

Следом за Билли Лис вышла на крышу, где её уже поджидал аэрокар. Темнело. Вдали громоздились многоэтажки Дромы, глядя вслед уходящему дню тысячами горящих окон. Девушка села в кресло рядом с водителем, пристегнулась ремнями и махнула Билли рукой. Катер мягко снялся с места и поднявшись над столицей, помчался, унося Лис навстречу новой судьбе.

Глава 3. Миссионеры

Водитель, пожилой свирянин, сначала порасспрашивал Лис о пустяках, потом, видя, что пассажирка не очень-то разговорчива, поставил кассету с поп-музыкой. Рассеянно слушая сердечные страдания какой-то певицы с прокуренным голосом, девушка размышляла о странных событиях сегодняшнего дня.

У неё всё ещё не укладывалось в голове, что этот меклонец — её Виртуальный Собеседник. Тем более досадно было вспоминать, как она струсила перед ним. Вдруг она сообразила: а ведь за всё время разговора она даже не спросила его имени! Ужасная невежливость. Хоть возвращайся назад… Правда, у неё не было уверенности, что вернувшись, она застала бы меклонца на прежнем месте.

— Мадленбор, — водитель кивнул на раскинувшуюся внизу деревушку. — Ваш друг правильно сказал, чтобы высадить Вас на дороге?

— Да, — кивнула Лис. Заломив лихой вираж, водитель плавно опустил аэрокар на обочину.

— Не страшно идти-то будет по такой темноте? — спросил он. Лис ответила:

— Мне недалеко.

— Ну как знаете, — проговорил водитель. — Я мог бы и проводить.

— Спасибо, не надо, — поспешно отозвалась девушка.

— Ну тогда доброй ночи. — Свирянин захлопнул дверцу. Аэрокар резко рванул с места, подняв облако пыли, и белым огоньком исчез в ночном небе.

Лис осталась одна. Было, наверное, уже около десяти. Дорога, освещённая фонарями, вела мимо сельских домов к темневшей впереди стене леса. Вдали над кронами деревьев в чёрном небе блуждал луч аэромаяка. Повесив сумочку на плечо, девушка бодро зашагала по дороге.

Она ещё не вышла за пределы поселка, когда почувствовала, что её сопровождают. Меклонец не обманывал, говоря, что её встретят. Правда, встречающий не спешил показываться. Ну что ж, значит, так надо. Она уже ничему не удивлялась.

Село и фонари остались позади, дорога нырнула в темноту. Из-под сводов деревьев потягивало прохладой, над тёмными кронами горели звёзды. Лис остановилась и глубоко вдохнула. На минуту ей стало жаль покидать Свиру. Всётаки красивая здесь природа. Не сравнить с Ургонхором, где всё, что могло зачахнуть, уже зачахло. Почему в этом прекрасном мире люди сделали жизнь невыносимой? Почему ей, Элизабет Ургон, вместо того, чтобы свободно гулять по лесу под звёздным небом, нужно бороться за существование, драить полы в ритм-клубе и продавать наркотики?..

Десяток километров она прошла шутя. Остановившись у очередного километрового столба, она сообразила, что меклонец не сказал, куда идти дальше. И тогда невидимый провожатый подал голос:

— Госпожа Элистер, я зажгу огонь. Следуйте за мной.

Синтезированный голос принадлежал, несомненно, тоже меклонцу. В темноте зажёгся зеленый огонек. Вслед за провожатым Лис начала продираться через пролесок. Меклонец передвигался быстро и почти неслышно, она же ломилась вслед за ним как лось к водопою. Конечно, ей приходилось на учениях сутками шляться по лесу, но не в туфлях на каблуках! Тем не менее она старалась не отставать.

Так они преодолели ещё километра четыре. Наконец провожатый остановился:

— Мы на месте.

Лис огляделась — ничего не было видно, кроме сплошных зарослей.

— Катер спрятан в овраге, — пояснил меклонец. — Идите за мной. Осторожнее, здесь крутой спуск.

Лис чуть ли не кувырком скатилась по глиняному склону и врезавшись в металлическую броню провожатого, поспешно извинилась. Впереди смутно вырисовывались очертания небольшого катера, похожего на наконечник стрелы. Меклонец на мгновение замер, и в корабле началось какое-то движение.

Массивная дверь гермошлюза медленно отошла в сторону. Девушка зажмурилась от хлынувшего на неё света. Броня меклонца поблескивала холодноватыми голубыми бликами. Вниз опустился трап. Меклонец кивнул рептилоидной головой — мол, следуй за мной — и вошел внутрь.

Вслед за меклонцем Лис прошла в рубку — пустое помещение с белым полукруглым куполом. Единственное кресло посередине наполовину утопало в полу и выглядело здесь неуместным. Лис удивлённо озиралась, разыскивая взглядом пульт, но так его и не нашла.

Садитесь в кресло, Элистер, — пригласил меклонец. — Моё имя на условномеклонском звучит как Л'Нар. Я доставлю Вас на «Огненную птицу».

Шок первой встречи прошел, и этот меклонец уже не вызывал страха. Лис даже осмелилась спросить:

— «Огненная птица» — это ваш корабль?

— Вояджер класса «12-А-прим» для сверхдальних перелетов, — уточнил Л'Нар. — Обладает рядом усовершенствований по технологии Меклона и Лиры. Принадлежит общине «Дерево и лист».

— А что это за община? — поинтересовалась Лис.

— Братство помогающих друг другу в следовании Пути. Не спрашивайте меня, что такое Путь. Это объяснит Л'Ронг, он лучше всех нас изъясняется на языках гуманоидных рас.

— Кто такой Л'Ронг? Кажется, я слышала это имя.

— Вы встречались с ним в гостинице, — пояснил Л'Нар. — Л'Ронг — духовный лидер нашей общины.

«Ничего себе!» — подумала Лис и спросила:

— А чем занимается ваша община?

— Община призвана морально и материально поддерживать тех, кто хочет следовать Пути, — ответил меклонец. — У Вас тоже Путь, только другой, отличный от нашего.

Лис умолкла и села в кресло, осмысливая слова Л'Нара.

— Нам пора, — известил меклонец и, трансформировавшись, лёг в открывшееся перед ним углубление в полу. Чешуйки брони на его корпусе разошлись, открывая контакты, к которым подсоединились какие-то приборы. Лис поняла: меклонцы управляют полётом, напрямую соединяясь с компьютером корабля!

Белый купол над головой растаял, и девушка увидела просвечивающее сквозь кроны деревьев звёздное небо.

— Вам жаль покидать этот мир? — неожиданно спросил Л'Нар.

— Немного жаль, — честно призналась Лис.

— Понимаю, — проговорил меклонец. — Я прожил неделю в этом лесу и уже знаю, что буду скучать по нему. Странно, что люди не замечают красоты своего мира. Цивилизации, получившие в дар прекрасную планету, часто не осознают ценности своего дара.

— А ваш мир? — спросила девушка. — Какой он?

— Наш мир был достаточно суров к нам, — ответил Л'Нар. — Но он сделал нас такими, какие мы есть. Приготовьтесь, мы стартуем.

Мягко взяв с места, катер быстро набрал скорость и вырвался в стратосферные слои. Перегрузки, смягчённые гравикомпенсатором, почти не ощущались. Лис полулежала в кресле, наблюдая, как чернота ночного неба постепенно переходит в глубокую космическую черноту с колючими огоньками звезд. Слева она могла видеть Свиру — огромный бледно-голубой шар, удаляющийся с каждой секундой.

Впереди двигалось несколько огоньков — скорее всего, пограничная полиция, прозванная «пернатыми» за эмблему с птичьим крылом.

Лис не ошиблась.

— Катер, вы у нас на радаре, — послышалось в динамике. — Идентифицируйте себя.

— Челночный катер вояджера «Огненная птица», принадлежащего общине «Дерево и лист», — ответил меклонец. — Идентификационный номер — один-один-три-восемь-пять-три-один-девять-два, пункт приписки — космопорт Мекланнэр. Пилот — миссионер общины Л'Нар. Следую на станцию Сеган.

— Миссионеры, ха-ха! — зубоскалил «пернатый», пользуясь тем, что находится на безопасном расстоянии. — Божьи овечки! Наркотики, оружие есть?

— Наркотиков нет, — ответил Л'Нар. — Оружие — только то, что на себе.

Офицер хохотнул:

— А у тебя неплохо с чувством юмора, железная башка!

— Зато у Вас неважно, — невозмутимо отозвался Л'Нар. — Разрешите следовать на место назначения.

— Валяй, — разрешил «пернатый». — Не забудь поменять батарейки.

Космическая станция приближалась, и Лис уже могла различить гигантские металлические конструкции, похожие на соты. Это остатки «Стального кокона» — грандиозного проекта, начатого при диктаторе и изрядно подорвавшего экономику Свиры. Грезившаяся диктатору мечта о создании металлической сети вокруг планеты, конечно же, не осуществилась — на такое не хватило бы ни материальных, ни человеческих ресурсов. После того, как Свира вошла в состав Империи Друл, недостроенный «кокон» быстро разобрали охотники за металлом, а то, что осталось, послужило базой для пограничных и таможенных пунктов, орбитальных складов и военных баз.

— Сеган-контроль, — запросил меклонец, — разрешите посадку.

— Участок? — спросил голос диспетчера.

— Синий-сто девять.

— Ворота активированы. Можете идти.

Гигантские металлические створки с синими цифрами 109 разошлись, пропуская катер. Лис увидела меклонский корабль — бело-алой расцветки, похожий на птицу с загнутым клювом и серповидными крыльями. Катер завис над спиной «птицы» и начал медленно снижаться, опускаясь в раскрытый трюм. Л'Нар произвёл посадку с меклонской точностью, и катер аккуратно лёг в предназначенное для него гнездо. Выждав, пока система воздухоснабжения наполнит помещение достаточным количеством смеси азота с кислородом, меклонец разгерметезировал входные шлюзы. Лис вышла следом за ним.

Лифт, несколько раз сменив направление, доставил их в помещение, похожее на рубку катера, но просторнее. Когда они вошли, навстречу им поднялся, сменив трансформацию, ещё один меклонец.

— И-Тэнг, ведущий пилот, — представил его Л'Нар.

— Добро пожаловать на корабль миссии, — ведущему пилоту стоило усилий подбирать верные слова. — Прошу меня извинить. Я плохо говорю по-вашему.

Он повернулся к Л'Нару, и Лис показалось, что меклонцы мгновенно обменялись мыслями. На самом деле они общались электронными импульсами. Не имея возможности участвовать в их неслышном разговоре, девушка отошла в сторону, разглядывая помещение.

Послышались позывные местной радиостанции — это Л'Нар включил радио, чтобы Лис не скучала, пока он беседует с товарищем.

— С вами «Радио Сеган» — круглые сутки без перерыва! — вещал бодрый голос ведущего. — Передаем криминальную хронику.

Лис рассеянно слушала про убийства и ограбления, произошедшие на Свире за последние два дня. Как всегда, их было достаточно. Она вздрогнула, услышав своё имя.

— В Полицейское управление Дромы поступило известие об исчезновении бывшей курсантки Высшего Навигационного училища Элизабет Ургон, нелегально работавшей в ритм-клубе «Диктатор Ха». В последний раз её видели выходившей из студенческого общежития. Есть основания считать, что девушка убита, в связи с чем поиски решено прекратить. Владелец ритм-дискотеки Торго Ниглиций принуждён к уплате штрафа в размере пятидесяти тысяч империалов за нарушение закона «О правилах найма на работу».

Лис усмехнулась. Хорошо поработали меклонцы. Жаль, что Ниглиций отделался только штрафом.

— Л'Ронг возвращается, — сообщил Л'Нар. — Я включу круговой обзор.

Белый купол над рубкой растаял, и теперь Лис казалось, будто она и меклонцы стоят на открытой со всех сторон площадке. Ощущение было неуютным. Лис видела, как в ангар влетел тёмно-синий катер пассажирской службы, и вскоре глава меклонской миссии появился в рубке. Трое меклонцев что-то быстро обсудили между собой, потом Л'Ронг обратился к девушке:

— Перед уходом я ещё раз проверил твои файлы, Элизабет. Всё в порядке.

— Я уже слышала сообщение о смерти моей старой персоны, — сказала Лис.

— Через смерть старого рождается новое, — изрёк глава общины «Дерево и лист». Лис спохватилась:

— Извините… В гостинице я даже не спросила Ваше имя!

— Нас редко спрашивают об именах, — отозвался Л'Ронг. — Ещё реже нас отличают друг от друга без генетического паспорта. Думаю, что Л'Нар меня уже представил. Нам осталось пройти пограничный и таможенный контроль, но это недолго. Скоро мы вылетим и через двое стандартных суток доставим тебя в космопорт Геммы. По прибытию ты получишь документы на имя Элистер Квин и рабочий контракт.

— У меня уже есть работа?

— Есть. Одна местная фирма, продающая компьютеры, берет тебя экспедитором. Тебя это устроит?

— Да, очень даже! — обрадовалась Лис. — Но почему Гемма?

— Объясню, когда выйдем в космос, — пообещал Л'Ронг.

Прибыл пограничный контроль. Лис захотелось куда-нибудь спрятаться, когда на экране кругового обзора появился похожий на утюг жёлто-синий катер со знакомой пернатой эмблемой.

— Не бойся, нас снаружи не видно, — успокоил её Л'Ронг. — А сюда они не зайдут.

За катером погранслужбы появился синий с красной полосой — таможенный. Меклонцы втроём отправились их встречать. Вскоре Лис увидела, как оба катера отчалили обратно.

— Даже не посмотрели нижние трюмы, — прокомментировал вернувшийся Л'Нар. — Это не зубоскальничать в эфире.

— Выходим, — распорядился Л'Ронг и, видимо, отдал какую-то команду, потому что в белом полу из керамопластика образовались углубления, в одном из которых снова появилось кресло, предназначавшееся для девушки. Лис заняла свое кресло. Меклонцы, сменив трансформацию, легли в гнездах пилотов по сторонам от неё.

— Радио Сеган всегда с вами! — не унимался ведущий радиостанции. — Наверняка многие из вас уже положили руки на штурвал и ждут разрешения на вылет, чтобы отправиться в долгий путь по космосу. Итак, для тех, кто готов к отлёту — Бенни Джой с композицией «Сияние славы»!

Лис обрадовалась — эту вещь она любила еще в училище. Бенни Джой исполнял для неё свой самый известный хит, и Лис смотрела, как медленно раскрываются двери ангара, чтобы выпустить её на свободу. Наконец меклонский корабль приподнялся над площадкой, рванул с места и стремительной бело-алой птицей пронзил звёздную черноту.

Глава 4. Леди Эстрелла

«Огненная птица» быстро набирала скорость. Полулёжа в кресле, Лис смотрела на неподвижные звёзды прямо перед собой. В рубке было тихо, лишь попискивал бортовой компьютер, принимая неслышные указания от меклонцев. Откуда-то изнутри корабля доносился убаюкивающе монотонный гул двигателей, и девушка не заметила, как задремала.

Открыв глаза, она глянула на таймер. Прошло два часа, но звёзды почти не изменили положения. Меклонцы приподняли рептилоидные головы — кажется, они о чём-то совещались.

Лис скорее почувствовала, чем услышала, как двигатели сменили режим работы. Она беспокойно шевельнулась. Л'Ронг обернулся:

— Мы входим в гиперпространство. Ты нормально переносишь гиперпрыжок?

— Нормально.

Ещё в училище Лис открыла любопытную вещь: во время гиперпрыжка у неё обострялся разум, мысли становились чёткими и ясными. Осторожно выспросив товарищей, она с удивлением узнала, что они ничего подобного не испытывают. Видимо, это какая-то её индивидуальная особенность. Ей вдруг стало интересно:

— А на что похожи ощущения меклонцев во время гиперпрыжка?

Она так и спросила.

— На глоток Вечности, — ответил Л'Ронг. — Я не могу это объяснить, Лис. Это надо чувствовать.

Звёзды превратились в светящиеся линии. Линии сгустились и вдруг разорвались сверкающими вихрями, словно кружась в бурном танце. Лис казалось, она присутствует на мистерии зарождения Вселенной… Затем буйство красок поутихло и мир объяла чернота, не имеющая измерений и границ. В рубке погас свет, остались лишь зелёные огоньки у меклонцев.

— Здесь мы пробудем восемь часов по локальному времени, — послышался голос Л'Ронга.

Покинув свое место, меклонец улёгся рядом с креслом Лис. Девушка не испугалась — она уже начала привыкать к рептилиям-трансформерам. После небольшой паузы Л'Ронг проговорил:

— Ты, наверное, хотела бы узнать больше о своей матери.

— Да, конечно, — рассеянно отозвалась девушка. Честно говоря, о том, что у неё была мать, она даже и не подумала за всё прошедшее время. Само это понятие казалось ей далёким, каким-то нереальным.

— Я буду рассказывать вещи, которые могут показаться странными, — предупредил меклонец. — Поэтому и выбрал маршрут с длительным пребыванием в гиперпространстве. Здесь мысль более очищена и свободна от влияния внешнего мира. Тебе будет легче осмыслить то, что я расскажу.

Более двадцати лет назад друльские пираты захватили появившийся на территории Империи арусианский корабль. Появление арусиан было случайностью, ошибкой в навигационных расчетах — ошибкой, стоившей им жизни.

Небольшой экипаж сражался героически, хотя они были исследователями, а не военными. Из всех арусиан уцелела только женщина, раненая и потерявшая много крови. Друлы захватили её, но — странное дело — вместо того, чтобы обесчестить и убить пленницу, как это часто бывает у людей, они доставили её ко двору только что вступившего на престол короля Ургона и продали королю за приличную сумму. Это и была твоя мать — Эстрелла Арусианская.

— Моя мать — арусианка? — удивлённо воскликнула Лис. — Но ведь арусиане — папашины злейшие враги!

— Короля прельстили необычная красота и великолепные волосы леди Эстреллы. Во всяком случае, так думали придворные. Истинные причины этой женитьбы лежат глубже, и о них я скажу потом. Так или иначе, четвёртая свадьба короля Ургона была отмечена с имперской пышностью. В качестве особого подарка своей невесте король устроил гладиаторские бои и выпустил на арену арусианина, захваченного в плен двумя неделями позже. Этот арусианин был её возлюбленным, в одиночку разыскивавшим Эстреллу по всей Империи. Он погиб на её глазах. Так началась жизнь леди Эстреллы на Ургонхоре.

Женитьба Ургона на арусианке заинтересовала лидера нашей общины, учителя сан Т'Сэя. Учитель давно интересовался Арусом, ибо Совершенный пришёл оттуда.

— Совершенный? — переспросила Лис. — Кто это?

— Вы его называете — Володарион.

— А, это арусианский лигайр, про которого болтают всякие страшилки на военных базах?

— Он не лигайр, Лис. Лигайры не имеют чувств. А Володарион чувствует ритмы и голоса Вселенной так же, как ты — биение своего сердца. Сан Т'Сэю посчастливилось повстречать его, когда Совершенный посещал Мекланнэр, но тот визит был недолгим, и учитель рассчитывал получить от арусианки дополнительную информацию о Володарионе.

Когда встал вопрос, кого из общины отправить в качестве агента на Ургонхор, вызвался я, потому что был молод, искал приключений и старался следовать совету учителя — присматриваться к людям, учиться у них и через различия приближаться к познанию нашей общей сущности. Благодаря хорошему знакомому сан Т'Сэя, адмиралу Кирку, я оказался при дворе Ургона, где и предложил свои услуги леди Эстрелле.

Кандидатов было несколько, в том числе и мой соплеменник И-Норг, из кругов не очень лояльных к сан Т'Сэю, но очень хороший парень. У него было преимущество — он уже два года работал при дворе, и его знали. Я молился Вечности, чтобы выбор был всё-таки остановлен на мне. Я знал — учитель молится вместе со мной. И молитвы учителя помогли. Леди Эстрелла остановилась рядом со мной и сказала: «Он будет моим телохранителем. В другой охране я не нуждаюсь». Ургон не стал возражать, ибо меклонцы зарекомендовали себя хорошими телохранителями, а мы с И-Норгом для него отличались не больше, чем листья на деревьях.

В мои обязанности входило сопровождать леди Эстреллу в людных местах, следить, чтобы её жизни ничто не угрожало, проверять, не отравлена ли подаваемая ей пища. Несколько таких попыток мне удалось пресечь. Как телохранитель, я находился при ней в её личных апартаментах. У леди Эстреллы поначалу не было общества, и она начала разговаривать со мной. Следуя совету учителя, я стал учить арусианский язык. Я видел, что ей приятно, когда с ней говорят на её родном наречии. Вскоре я понял, насколько ошибался, принимая её за жертву, потерявшую волю к сопротивлению. В этом слабом человеческом теле жил воистину воинский дух!

Каждое утро леди Эстрелла занималась гимнастикой. Где-то ей удалось раздобыть два меча, и она научила меня фехтовать. «Фехтование укрепляет не только тело, но и дух» — так говорила она. Леди Эстрелла появлялась при дворе всегда безупречно одетая и держалась свободно и прямо даже если чувствовала себя неважно, а такое случалось, ибо климат на Ургонхоре вреден даже для меклонца, не говоря уже об уроженке зелёной, цветущей планеты. Её прозвали Бриллиантом Аруса. Король часто сажал её по левую руку от себя, и прочие жены, глядя на неё, лопались от злости.

У неё появились друзья — адмирал Кирк, рекомендовавший ей меня, и молодой харрожский герцог Хродда. Оба они относились к ней с трепетным почтением. Герцог Хродда, известный повеса и сердцеед, никаких вольностей по отношению к леди Эстрелле не позволял. Случалось, он приходил к ней: «Леди Эстрелла, что делать? У меня назначено два свидания на одно и то же время!», на что она с улыбкой отвечала: «Кто в этом виноват, друг мой? Заведи себе записную книжку и расписывай свидания по часам». Несмотря на трагизм своего положения, она находила в себе силы смеяться и шутить.

На фоне почтительного отношения адмирала Кирка и герцога Хродды обращение короля с ней выглядело диким. Прости меня, Лис — я знаю, что у вас не принято плохо говорить об отце, но о короле Ургоне я ничего хорошего сказать не могу.

— Я тоже, — хмуро отозвалась Лис. — Рассказывайте всё, как есть.

— С ней он вел себя как животное, не обременённое и граммом интеллекта. Он настолько не стеснялся в манерах, что однажды попытался овладеть леди Эстреллой в одном из залов дворца во время нашей с нею прогулки. Я заломил ему руки за спину и сказал, что в следующий раз оторву голову, а заодно и кое-что другое. После этого отношения с королём у меня здорово испортились. А с леди Эстреллой мы подружились ещё больше.

Её рассказы сильно изменили мои представления о гуманоидных расах. Благодаря ей я начал понимать людей. Но самое удивительное, что и она с не меньшим интересом расспрашивала меня о Мекланнэр, об общине, о сан Т'Сэе. В отличие от многих, она отнеслась к нам с открытым сердцем. Она просила передать привет учителю сан Т'Сэю всякий раз, когда мне случалось говорить с учителем по гиперпространственной связи, и ей очень хотелось встретиться с ним лично. Но она была заперта во дворце, как птица в клетке, и я не знал, как король собирается распорядиться её судьбой.

Когда леди Эстрелла забеременела, я перестал пускать Ургона в её апартаменты, потому что по арусианским обычаям к женщине, ждущей ребёнка, нельзя допускать отрицательные эмоции, а Ургон являлся для неё сплошной отрицательной эмоцией. Король был в бешенстве. Я старался не допускать к леди Эстрелле и тех, кто питал к ней недобрые чувства. Леди Гарпину, мать твоего любезного братца Горпа, я не подпускал к ней на расстоянии выстрела из бластера. Зато адмирал Кирк и герцог Хродда могли зайти к ней в любое время — я знал, что леди Эстрелла будет им рада. К ней постоянно ходили королевские дети, которым не хватало ласки их собственных матерей, занятых придворными интригами. У неё же нашла приют несчастная девушка Элизабет, испытавшая все прелести плена у пиратов и отданная в наложницы королю. Позже адмирал Кирк нашел возможность отправить Элизабет домой; тебя назвали в её честь.

Первые три года после рождения ты была с матерью. Ты помнишь что-нибудь?

— Нет, — ответила Лис. — Совершенно ничего.

— Тебя заставили забыть, — тяжело проговорил Л'Ронг. — Но со временем, быть может, ты вспомнишь… — Он помолчал. — Три этих года были счастливым временем для леди Эстреллы. Она словно светилась счастьем, распространяя его вокруг в сером, унылом дворце Ургона. Под её руками всё цвело, даже чахлые растения, приносимые королевскими детьми. Я помог ей устроить домашний сад. Там был даже небольшой водоём; леди Эстрелла говорила, что это хоть немного заменит тебе чудесную арусианскую природу.

Потом тебя отняли у матери. Случилось это по моей вине. Мне приходилось иногда отлучаться на день-другой, чтобы работать над своей трансформацией — этого требовал Путь. Вместо себя я оставлял И-Норга, который не был посвящён во все тонкости жизни королевского двора. Это и было моей ошибкой. Однажды, вернувшись, я застал И-Норга в недоумении, а леди Эстреллу — в слезах. Я не стал выговаривать парню, потому что сам был виноват.

На следующий день мы с твоей матерью отправились к королю. Её Ургон просто выгнал, а мне прозрачно намекнул, что за превышение полномочий я могу быть смещен. Пришлось подчиниться. Тебя отдали няне.

— Я помню её! — воскликнула Лис. — Толстая грудастая тётка. Она все время норовила меня потискать, и я от неё убегала.

— К тому времени ты уже неплохо говорила по-арусиански, — заметил меклонец.

— Да? — удивилась девушка.

— Тебе вообще легко даются языки — ты, наверное, уже сама это заметила. Ещё одна арусианская особенность… — Л'Ронг помолчал. — Когда тебя отняли, я начал разрабатывать план, как вернуть тебя леди Эстрелле и как увезти вас обеих подальше от короля. И тут неожиданно пришло распоряжение: леди Эстрелла должна отбыть на Гемму. Как телохранитель, я имел право следовать с ней. Я так и сделал.

Отбытие леди Эстреллы было организовано с обычной ургонхорской помпезностью. Она была так слаба от переживаний, что мне пришлось нести её до корабля. Но я был рад, что мы покидаем этот гадюшник. В дороге состояние леди Эстреллы ухудшилось, а по прибытии на Гемму она слегла, и все дела, связанные с устройством на новом месте, вёл я.

Местом поселения для нас был выбран город Тиль. Соседи по улице отнеслись к леди Эстрелле с теплом и участием. Её познакомили с отцом Томасом, священником Церкви Распятого Бога; он стал часто бывать у нас и взял на себя часть бумажных забот. Ко мне он относился с недоверием, но терпел. Когда леди Эстрелле стало лучше, мы начали ходить с ней на прогулки, и Тиль наблюдал необычное зрелище: молодая женщина, с одной стороны поддерживаемая священником в рясе, с другой — меклонцем в полном вооружении.

Леди Эстрелла стала прихожанкой Церкви Распятого Бога. Отец Томас надеялся сделать из неё образец благочестия для местной безбожной молодежи, но образец получался не совсем таким, как он хотел. Будучи непьющим, он не мог понять, как это она позволяет себе выпить в компании бокал-другой вина. Она же шутила: «Первый пьяница в Империи — харрожский король. А второй — любимая жена харрожского короля». К ней постоянно заходила соседская молодёжь — помочь с устройством в новом доме или с закупкой продуктов, или просто поболтать.

Через полгода здоровье леди Эстреллы поправилось окончательно. В то время у меня возникла идея организовать на Гемме ветвь общины. Нескольких поддерживающих эту идею я уже встретил — среди них были И-Тэнг и мой Брат-в-Пути Л'Нар. Но для того, чтобы существовать, нужно было вести коммерческую деятельность, а на это мы без официальной регистрации не имели права.

С регистрацией возникли проблемы: по общеимперским законам структуры, организованные представителями негуманоидных рас, могли быть зарегистрированы только при соучредительстве как минимум троих граждан Империи гуманоидного происхождения. Когда я рассказал об этом леди Эстрелле, она с энтузиазмом взялась за дело. Первым соучредителем стала она сама, на место второго с трудом уговорила отца Томаса, а третьим согласился быть Герард, владелец небольшой компьютерной фирмы.

Первое собрание ветви происходило в доме леди Эстреллы, в просторной гостиной. Нас было четверо не считая самой хозяйки дома. Она села медитировать вместе с нами. Не знаю, почему мы решили расположиться кругом, посадив её посередине. Медитация получилась небыкновенной. Когда мы направили свои мысли к леди Эстрелле, она приняла их в себя и через неё к нам вернулся свет — удивительный, согревающий, и она щедро изливала его на всех нас. Это было что-то, утолявшее нашу глубинную тоску по солнцу и теплу — ласковая улыбка Вечности. Тогда мы и поняли, что лик Вечности — женский лик.

Через два года король совершенно неожиданно вызвал леди Эстреллу обратно на Ургонхор, мотивируя это тем, что она должна увидеться с дочерью, то есть с тобой. Тебе к тому времени уже исполнилось пять лет. Ты помнишь, что было в день твоего пятилетия?

— Лучше не вспоминать, — поёжилась Лис. — Всех королевских детей старше десяти лет согнали в кучу и повели в нижние помещения дворца. Я одна пятилетняя затесалась в эту толпу. Сначала я подумала, нас ведут посвящать богу Вицру и ужасно перепугалась.

— Но всё оказалось гораздо хуже, — продолжил меклонец. — Вас привели в холодный и сумрачный зал с чёрными колоннами, выключили все огни и велели слушать Голос. Первый услышавший Голос объявлялся наследником.

— Откуда Вы знаете? — вздрогнула Лис. Воспоминание было не из приятных.

— Леди Эстрелла увидела это в одной из наших совместных медитаций, — ответил Л'Ронг. — Она видела и то, как ты, услышав Голос, отказалась идти на зов и уселась прямо на холодном каменном полу. Кроме тебя, никто из детей Голоса не слышал.

— Да, я помню! — воскликнула девушка. — Этот липучка Горп нашел меня в темноте и попросил отвести туда, откуда идет Голос. Я сказала, что никуда не пойду, и что если он не отстанет, то двину коленкой между ног.

— После этого видения леди Эстреллу уже ничто не могло остановить в стремлении вернуться на Ургонхор, — снова заговорил Л'Ронг. — Я передал все дела общины Л'Нару и последовал с ней.

Было у меня чувство, что добром это не кончится. Так и получилось. Когда мы прибыли, король сказал, что тебя увезли в пансионат вместе с другими королевскими детьми и что леди Эстрелла может остановиться во дворце и подождать, пока тебя привезут обратно.

Ургон изо всех сил изображал перед леди Эстреллой, как он её любит и как обстоятельства (включая меня) мешают ему воссоединиться с нею. Он разжалобил доброе сердце женщины, и она согласилась побыть на Ургонхоре ещё пару лет. Они снова стали жить как муж и жена, и через год родился твой младший брат, Хрогар. Тем временем я потихоньку готовил для леди Эстреллы отъезд, ибо от Ургона можно было ожидать любой гадости.

Когда всё было готово, неожиданно пришло известие, что сан Т'Сэй собирается уйти в Вечность и он должен сообщить мне нечто важное. Я снова поручил леди Эстреллу заботам И-Норга.

Я не зря спешил на Меклон. То, что сан Т'Сэй сказал нескольким членам общины с глазу на глаз, подтвердило мои догадки.

Послушай, Лис. Вовсе не бог Империи Вицр повелевает через королей вашим народом. За королевской династией стоит другая, более древняя и грозная сила. Сан Т'Сэй предупредил меня не спускать с твоей матери глаз, ибо эта сила заинтересована в том, чтобы леди Эстрелла имела от короля детей. Дети арусианки предназначены были стать проводниками тёмной воли.

— И я тоже? — испуганно спросила Лис.

— И ты, Элизабет. Но ты оказалась, так сказать, неподатливым материалом. Чего стоил один твой отказ последовать за Голосом. Да и последующие годы в пансионате и училище показали, что сломить тебя непросто. Поэтому отец временно оставил тебя в покое, рассматривая как запасной вариант. Но не так давно он снова вспомнил о тебе, поэтому община и поспешила вывести Элизабет Ургон из игры.

— А что было с моим братом?

— Повторилась предыдущая история: пока меня не было, маленького Хрогара забрали. И-Норг, помня прошлый инцидент, пытался это предотвратить и жестоко пострадал. Ему пришлось возвращаться на Меклон, чтобы восстановиться. Из его слов я понял, что ему пришлось сразиться с меклонцем. Это значило, что кто-то из наших сородичей отступил от главного принципа Мекланнэр: «Идущий да не пойдет войной на Идущего».

На этот раз мы с леди Эстреллой устроили во дворце крупный скандал. Ургон снова начал душевные излияния о том, как он её любит, как он несвободен в выражении своих чувств и как его заедает этот гадкий королевский двор.

Был какой-то особенно скверный день. Позже, заглянув в астрономический календарь, я обнаружил, что в это время звезда, которую вы называете Гха-Зирш, стояла в зените. В тот день была сильная магнитная буря — не знаю, над всей планетой или только над дворцом. Я чувствовал себя плохо и на какое-то время потерял сознание, а когда пришёл в себя, то обнаружил, что нахожусь в тюремной камере. Оказалось, что мне «пришили» какое-то совершенно дурацкое дело: будто бы я в невменяемом состоянии ходил по дворцу и разыскивал леди Гарпину, которую якобы хотел убить.

Леди Эстрелла уже обежала весь дворец, разыскивая своего горе-охранника. Усилиями её и адмирала Кирка меня вызволили, но это заняло несколько дней. После этого она сама настояла на немедленном возвращении в Тиль.

Что-то в ней меня беспокоило. На пути к Гемме, пока корабль находился в гиперпространстве, я расспросил леди Эстреллу, что произошло между ней и Ургоном за время моего отсутствия.

Оказалось, что тот день был скверным не только для меня. Король закатил ей очередной душещипательный спектакль. Измученная переживаниями женщина ослабила контроль над собой и на минуту поверила, что её любовь сможет вернуть Ургона к Вечности… Леди Эстрелла ждала третьего ребёнка, а мне оставалось ждать новых неприятностей со стороны короля.

На Гемме тем временем было куплено здание для общины. Леди Эстрелла с энтузиазмом занялась его устроением — это отвлекало её от тяжелых мыслей. Мы, меклонцы, поражались внутренней силе этой женщины. Она приходила сюда каждый день и медитировала с нами или одна молилась за нас. Мы словно заменили ей потерянных детей, и она окружила нас материнской заботой.

По воскресеньям она посещала службы отца Томаса в церкви. Отец Томас уже смирился с её «экуменизмом» и не осуждал её за медитации с нами. А для нас каждая медитация совместно с леди Эстреллой была настоящим праздником. Во время этих медитаций мы видели луч её духа, необычайной чистоты и силы, и она своей силой и любовью поднимала нас к Богу – Вечности.

Мы с ней медитировали и о её третьем ребенке. Нам удалось увидеть, что это будет девочка, очень способная и очень сильная. Но будущее её словно закрывала серая пелена; как мы ни старались, ничего разглядеть так и не удалось.

Девочка действительно родилась здоровой и крепкой. Леди Эстрелла назвала её Сэйни, взяв за основу имени условно-меклонское «сэй» — «сильный духом». А через два месяца произошли события, в реальность которых я до сих пор не могу поверить.

Оказалось, что за нами следили и регулярно докладывали на Ургонхор. Потом я узнал, кто были эти люди, поступавшие вопреки Правде Вечности и заповедям Распятого Бога, но я не хочу даже произносить их имён, хотя один из них был вхож в наш дом.

Был летний вечер. Я не так давно научился заваривать чай и теперь демонстрировал своё искусство леди Эстрелле. Она держала дочку на руках и веселилась, глядя на меня — должно быть, со стороны это выглядело забавным. Неожиданно я почувствовал что-то странное… Операция была спланирована по-меклонски тщательно. Я едва успел сменить трансформацию на боевую и активировать оружие, как дом был уже окружен.

Леди Эстреллу с дочерью я отправил вниз, где был заранее устроен бункер. Самым нелепым и диким было то, что на наш дом нацелили своё оружие мои сородичи-меклонцы. Их было семь душ. Я пробовал позвать Л'Нара и ещё двоих членов общины, живших на Гемме, но все трое в тот момент были заняты на службе.

Я выдерживал осаду примерно четверть часа. Дом номер четыре на Садовой улице за это время превратился в руины. Соседи спешно эвакуировались, прибывшая полиция в растерянности стояла рядом, не в силах ничего сделать. Я боялся, как бы не пострадали леди Эстрелла с дочкой, скрывавшиеся в бункере, но атаковавшие, похоже, прекрасно знали устройство нашего дома. Их целью было устранить единственное препятствие, мешавшее королю заполучить Сэйни – меня. И они делали это с меклонской точностью и беспощадностью.

Когда я пришёл в себя, то удивился, что вообще жив. Оказалось, прошла неделя. Все это время Л'Нар, Ри-Тар и Ли-Кин выхаживали меня в святилище. Тут же была и леди Эстрелла; волосы её наполовину поседели. По её глазам нетрудно было догадаться, что произошло. Но я не услышал от неё ни слова упрека.

С Меклона уже были вызваны специалисты. Всё время, пока они работали надо мной, леди Эстрелла была рядом. Я просил её уйти, потому что хирургическая операция над меклонцем — не самое приятное зрелище, но она отказывалась. «Ты был рядом со мной, когда мне было больно, — говорила она. — Теперь, когда больно тебе, я буду рядом с тобой». Её осанка была по-прежнему прямой и гордой — силам Тьмы даже теперь не удалось сломить её дух. Но её физическая оболочка не выдерживала непосильных нагрузок, и леди Эстрелла начала сдавать.

Сначала она ослепла. Это случилось где-то через год после нападения на наш дом. Мы с отцом Томасом по очереди водили её на прогулку — леди Эстрелла не могла жить без природы. К тому времени она уже жила в здании общины. Для неё была устроена специальная комната — с этим нам помогла Талита, бывшая соседка по Садовой улице. Потом силы леди Эстреллы начали непонятным образом таять, и вскоре их перестало хватать даже на короткую прогулку.

Я сам относил её к реке. Я видел, как она смотрит незрячими глазами на солнце и улыбается своей светлой улыбкой. Пока врачи искали причину её недуга, она тихо и мирно отошла в Вечность.

Предчувствуя этот момент, леди Эстрелла простилась с членами общины и с соседями. Отец Томас по обычаю своей церкви исповедовал и причастил её, после чего она подозвала меня и попросила позаботиться о детях.

Я был с ней до последнего её вздоха. Когда её прекрасные серые глаза закрылись, мне показалось, к ней подошёл арусианин, которого она любила всю свою недолгую жизнь, тихонько взял её за руку и так, рука в руке, они ушли в Вечность.

Л'Ронг замолчал. Лис не замечала, что по её лицу давно уже бегут слезы.

— Я убью отца, — глухо проговорила она.

— Ты не сможешь этого сделать, Лис, — тихо отозвался меклонец. — Нельзя отнимать жизнь у того, кто подарил её тебе. Таков один из законов Вечности.

— Но он же гад! Грязное животное! Как он посмел так обращаться с ней! Как они все посмели!..

Не выдержав, девушка разрыдалась. Меклонец совершенно человеческим жестом положил ей на плечо покрытую металлической чешуей лапу:

— У нас есть один способ противостоять Тьме — изо всех сил стараться не быть такими, какими она хочет нас сделать. Леди Эстрелла сумела сохранить себя в дворцовом кошмаре. И ты сумеешь, если поверишь в силу своего духа.

Лис долго не могла успокоиться. Она отчаянно плакала, согнувшись в кресле и закрыв лицо руками. Всё это время Л'Ронг молча находился рядом. Наконец девушка подняла на него заплаканные глаза:

— Спасибо Вам. Я не знала, что Вы… такой верный друг моей матери. А я вчера так Вас испугалась!

— Кое-кому полезно меня бояться, — проговорил меклонец. — Но не тебе.


———
Примечания Ольги Реширам: часть эпизодов из жизни леди Эстреллы вдохновлена встречами с Аллой Александровной Андреевой. У меня были три встречи, одна из которых — у Аллы Александровны дома. (Без Василия Яцкина и прочей навязчивой публики).

Глава 5. Путешествие продолжается

Проснувшись, Лис обнаружила, что корабль уже вышел из гиперпространства и вокруг снова распахнулся чёрный океан, сияющий бесчисленными огоньками звёзд. Их расположение сильно отличалось от того, что она видела, покидая Свиру.

Увидев, что девушка проснулась, Л'Ронг кивнул ей:

— Ты в порядке?

— Да. Только мышцы эатекли.

— Можешь встать и походить. В рекреационной каюте есть кафе-автомат и прочие удобства. Показать или найдёшь сама?

— Найду. — Лис нажала кнопку на подлокотнике, поднимая кресло.

В рекреационной каюте она обнаружила душевую кабинку и с наслаждением приняла горячий душ. Тем временем стиральная машина привела в порядок её одежду. Выйдя из душа, Лис надела выстиранный и отглаженный костюм. Туфли она надевать не стала — по мягкому ковровому покрытию было так приятно ходить босиком.

Кафе-автомат предложил ей на выбор чай, кофе и два десятка видов всякой выпечки. Подумав, Лис выбрала чай и фруктовое пирожное. С чашкой чая, она скрестив ноги расположилась прямо на мягком ковре.

Послышался мелодичный сигнал, потом синтетический голос спросил из динамика:

— Лис, можно составить тебе компанию?

— Да, конечно! — По армейской привычке Лис вскочила. Дверь открылась, и в каюту, неслышно ступая задними лапами по мягкому покрытию, вошёл Л'Ронг. Глянув на девушку, вытянувшуюся перед ним в струнку, он проговорил:

— Когда я был Виртуальным Собеседником, а не Л'Ронгом с Меклона, курсант Высшего Навигационного училища Элизабет Ургон обращалась ко мне на «ты» и не вскакивала, как перед Их Благородием.

— Ой, извините… извини, — Лис совершенно растерялась. Сменив трансформацию, Л'Ронг сел и кивнул девушке, чтобы она тоже садилась.

— В условно-меклонском языке существует четыре формы обращения на «ты», — пояснил он. — Первая — обращение к товарищу по экипажу. Вторая — обращение к другу. Третья — обращение к Идущей Рядом. Четвёртая — обращение к Вечности. Мы — один экипаж, поэтому ты можешь обращаться ко всем нам на «ты» в первой форме. Так будет проще.

— Хорошо. — Лис немного поразмыслила над этим маленьким уроком меклонского этикета и спросила: — А можно к вам… к тебе обращаться во второй?

— Можно, — разрешил меклонец. — Ты быстро усваиваешь правила хорошего тона. Будь добра, нажми синюю клавишу — тебе ближе.

— Сейчас. — Не вставая, Лис нажала на таблице-меню клавишу без подписи, и автомат выдал ей стакан какой-то синей жидкости, который она подала Л'Ронгу.

— Благодарю, — чуть склонил голову Л'Ронг. — Считай, что это тост за знакомство. — Выпив половину содержимого, он отставил стакан в сторону: — Леди Эстрелла прозвала этот напиток — коктейль «Бодрость».

— Почему? — спросила Лис.

— Начиная с сорок восьмой ступени Пути, меклонец не нуждается в органической пище, — пояснил Л'Ронг. — В этом стакане содержится всё необходимое для жизнедеятельности организма на ближайшие сутки. Кстати, информация, которую я тебе сообщаю, является предметом напряжённейших изысканий со стороны разведслужб. Тебе мигом навесили бы все мыслимые и немыслимые степени секретности, узнав, что ты разделяла трапезу с меклонцем.

— А можно мне попробовать? — кивнула Лис на стакан.

— Не советую, — отозвался меклонец. — Наш метаболизм отличается от вашего, поэтому за последствия не ручаюсь.

— Хорошо, не буду. — Девушка обвела взглядом каюту: — А здорово у вас тут всё устроено.

— Эти усовершенствования были сделаны специально для леди Эстреллы. Она иногда путешествовала с нашей миссией.

— Она была на Меклоне?

— Да. Незадолго до второго визита на Ургонхор. Наш мир закрыт для визитёров извне, но для леди Эстреллы сан Т'Сэй сделал особое приглашение.

Путешествие было очень нелегким для неё. Меклон находится в аномальной зоне, где даже перемещение в гиперпространстве ощущается по-другому. Во время одного из таких гиперпрыжков леди Эстрелле стало плохо. Я боялся, что она умрёт и не отходил от неё, стараясь поддерживать силой мысли. Но она не отступала и на все предложения сменить курс отвечала, что хочет повидать учителя.

Они встретились в Саду Камней. Учитель неподвижно лежал на траве под деревянным навесом — он давно отказался от движения, уйдя в непрерывную медитацию. Но когда появилась леди Эстрелла, он поднял голову и приветствовал арусианскую женщину на её родном языке.

Они много беседовали и медитировали, и члены нашей общины, кто был в то время на Меклоне, приходили на эти медитации. Все их беседы я стенографировал, и из их разговоров я вынес, что между Арусом и Меклоном больше сходства, чем казалось на первый взгляд. Но есть между нами одно различие. У арусиан сильна живая связь с Вечностью, а мы эту связь давно утратили. Если мы — Идущие, то арусиане — Видящие.

А теперь послушай, Лис. Я вчера упоминал силу, которая стоит за вашим королевским родом. Это — древняя, тёмная сила, древнее харрогов, древнее людей, древнее Идущих. Конечно, она — всего лишь тень той мощи, что сосредоточена в планетных системах Красной звезды, которых не достигают даже меклонские корабли. Но и тени достаточно, чтобы исказить пути многих цивилизаций.

Лёжа в Саду Камней, сан Т'Сэй сопоставлял факты и так он выяснил, что центр этой силы — небольшой планетоид, вращающийся вокруг погасшей звезды, которую вы называете Гха-Зирш. И беседы с Совершенным, встречавшимся с этой силой лицом к лицу, подтверждали правоту Учителя. От Совершенного он узнал, что арусианам известны её имя и её сущность. Они зовут ее Хаггер, Прозревающая Тьму. И Хаггер жестоко мстит арусианам за их знание, настраивая против них всех их соседей. Теперь ты понимаешь, почему харроги считают арусиан злейшими врагами?

— Ты хочешь сказать, что все рассказы о жестокостях арусиан — неправда?

— Да, и после встречи с леди Эстреллой я в этом убеждён. И еще я убеждён вот в чем: союз Аруса с Меклоном — Видящих с Идущими — мог бы стать надёжным щитом против Хаггер. Естественно, что она всеми силами старается этого не допустить.

Конечно, навигационная ошибка арусиан не была случайностью. Хаггер нужно было заполучить арусианскую женщину, способную дать королю детей — Видящих. Такие Видящие, воспитывавшиеся под её контролем, могли бы стать идеальными проводниками тёмной воли. Леди Эстрелла родила королю троих детей. Ты оказалась не вполне подходящей, но Хаггер придерживает тебя как запасной вариант. Сейчас главным кандидатом является твой брат Хрогар, и к нему нам удалось подослать двоих членов общины из другой ветви. Про третью девочку нам ничего не известно.

Лис, тебе грозит опасность! Хаггер знает, что Элизабет Ургон не умерла и что Элистер Квин — фиктивная личность. А раз так, то не исключено, что через год-другой об этом узнают имперские спецслужбы. Поэтому твоё пребывание на Гемме — лишь первый шаг на пути к Арусу. Только там ты будешь в безопасности.

Лис подавленно молчала. Она слишком хорошо помнила ледяной сумрак зала с чёрными колоннами. Она не хотела возвращаться туда… Меклонец словно угадал её мысли.

— Лис, я вижу, что тебе страшно. Поэтому я хочу, чтобы ты поняла одну вещь. В каждом живом существе помимо меняющейся внешней оболочки есть нечто постоянное, неуничтожимое. Мы называем это искрой Вечности, люди — духом. Твоей матери помог выстоять на Ургонхоре её несгибаемый дух. Когда ты откроешь в себе искру Вечности, ты станешь такой же сильной, как леди Эстрелла, потому что даже если твоё тело заперто в тюрьме, твой дух свободен и эту внутреннюю свободу ни отец, ни Хаггер не смогут у тебя отнять.

— Как всё сложно, — после некоторого молчания проговорила девушка. — Я и не задумывалась о таких вещах.

— Многие вещи, кажущиеся сложными, на самом деле просты, — отозвался меклонец. — Нужно только почувствовать их. Но это придёт со временем.

Допив, Л'Ронг бросил пластиковый стакан в утилизатор:

— А теперь поговорим о ближайшем будущем. Я выдам тебе документы на имя Элистер Квин, чтобы ты привыкала к своей новой персоне. Через три часа мы прибудем на Леланд, спутник Пеллоры. Там приличный космопорт, ты сможешь погулять и пообедать в хорошем ресторане.

В Леланде мы берём на борт груз и оттуда полетим дальше по нашему маршруту. По дороге мы высадим тебя на Гемме, и там ты сама доберешься до Тиля. В Тиле ты разыщешь фирму «Компьютария» и соседний с ней магазин «Кот в сапогах». В «Коте» работает Карен Тьювен, она знает о твоём прибытии. Она покажет тебе твою квартиру и поможет устроиться. Как тебе такой план?

— Замечательно! — Лис помолчала. — Л'Ронг, а куда полетите вы?

— Мы полетим на Культхос, — ответил меклонец.

— Культхос? — переспросила Лис. — Это же бандитский район, помойка Империи!

— Общине приходится зарабатывать деньги. Мы зарабатываем транзитными перевозками. Да, Культхос — пиратский район, там ни один нормальный человек не рискнёт заняться таким бизнесом. Но и тарифные ставки там самые высокие в Империи. Мы возим туда всякий ширпотреб. Нас пираты не трогают, потому что знают: связываться с меклонцами — себе дороже.

Сделанная меклонцами пластиковая карточка на имя Элистер Квин была совершенно неотличима от настоящей. Кредитка же просто была настоящей — Л'Ронг сказал, что заказал её сам три года назад.

— Вам бы зарабатывать подделкой документов, — улыбнулась Лис, укладывая карточку и кредитку обратно в сумочку. — Ваша община быстро разбогатела бы.

— Мы предпочитаем легальные способы, — отозвался меклонец.

Одна из звёзд прямо по курсу тем временем стала заметно ярче остальных. Через час она превратилась в маленькое солнце, и Лис уже могла различить голубоватый шарик планеты.

— Пелла, — Л'Ронг указал на звезду. — А планета называется Пеллора.

— Я знаю, — кивнула Лис. — Нас вывозили на тамошнюю базу. На совместные учения. Я даже могу объясняться по-пеллорски.

— На Леланде в этом нет необходимости. Там все знают общеимперский.

Пеллора приближалась. Рядом с ней серебрился освещённой стороной Леланд, спутник планеты.

— Тан дежурный, — запросил Л'Ронг по-пеллорски, — разрешите посадку.

— Тан Л'Ронг с Меклона? — обрадованно прозвучал голос дежурного диспетчера. — Добрый день! Очень рад Вам. Груз уже подготовлен. Посадочное место — Леланд-3, сектор одиннадцать, площадка двадцать семь.

— Благодарю, тан Гродек. Мы прибудем через двадцать минут по стандартному времени.

И-Тэнг посадил корабль на солнечной стороне, рядом с высокой грибообразной башней. Стеклянная шляпка «гриба» медленно вращалась. Из корабля Л'Ронг запросил космопорт:

— VIP-центр? Леланд-3, сектор одиннадцать, площадка двадцать семь. На одну персону. С двух до шести по локальному времени. Благодарю, тан. VIP-центр — это хорошее место, где можно провести время без опасения быть узнанным, — пояснил он для Лис. — Там не проверяют документы, не фиксируют данные кредитной карточки, не ведут протоколы, кто и откуда прибыл — это запрещено законом.

— А я даже не знала, что так бывает, — сказала Лис.

— У меня приличный стаж работы телохранителем, — отозвался Л'Ронг. — Мне случалось наниматься к крупным коммерсантам, за которыми по пятам ходили журналисты и мафия. Для них такие VIP-центры, как на Леланде — немногие места, где можно отдохнуть. А тебе в любом случае на время погрузки лучше покинуть корабль, потому что здесь начнется кавардак похуже, чем на Культхосе. Всюду будут ходить таны с таможни и роботы-грузчики, а потом ещё заглянет тан Гродек поговорить о политике. А наше знакомство пока не стоит афишировать.


VIP-центр располагался во вращающейся «шляпке» башни-гриба. Это был целый деловой и развлекательный комплекс с сетью магазинов, ресторанов, казино. Лис с беспокойством посматривала на гулявшую вокруг респектабельную публику — ей казалось, что на фоне окружающих она выглядет бедной родственницей. На самом деле она выглядела великолепно, в элегантном плаще кофейного цвета с лёгким шарфиком, небрежно наброшенным на плечо, и рассыпавшимися из-под шляпы золотистыми волосами. Л'Ронг уже сделал ей комплимент — видимо, этому искусству он тоже научился, общаясь с людьми.

Решив последовать совету Л'Ронга и что-нибудь себе купить, Лис побродила по роскошным бутикам, но так и не осмелилась сделать покупку. Цены казались ей заоблачными. Она по-прежнему ощущала себя легионером без империала в кармане, хотя на её кредитке числилась сумма с несколькими нулями. В конце концов ей захотелось есть, и Лис зашла в ресторан, выбрав заведение с ценами, показавшимися ей умеренными.

Ресторан Лис понравился. Здесь царила уютная, можно сказать, интимная атмосфера. Освещение было неярким. Столики разделялись перегородками с букетами искусственных цветов. На каждом столе стояла горящая свеча в вазе из темного стекла.

Сняв плащ, девушка села за свободный столик. Шляпу она по совету Л'Ронга снимать не стала, чтобы не привлекать лишнего внимания своими харрожскими ушами. Открыв кожаную папку с меню, отпечатанным на общеимперском, Лис задумалась над списком блюд.

За спиной с неслышностью агента Имперской Службы Безопасности появился официант:

— Что будем кушать, тани?

Лис, подумав, заказала рыбу по-меройски и яблочный сок. Записав в блокноте, официант исчез и через минуту появился с пузатым бокалом.

— Прошу, тани. Ваш сок. Горячее блюдо скоро будет.

— Благодарю, тан, — ответила девушка, принимая из его рук прохладный бокал.


Официант неслышно удалился. Потягивая сок через трубочку, Лис размышляла о том, как неожиданно всё изменилось. Совсем недавно она была позорно изгнанной из училища, выброшенной на дно общества, а теперь вдруг оказалась в эпицентре борьбы двух непримиримых сил. С одной стороны — Ургонхор, гнетущая обстановка двора, чёрные колонны подземного зала и Голос, ломающий воли и судьбы. С другой — её мать, меклонцы-миссионеры, загадочный Арус и великий воин Володарион, которого на Меклоне называют Совершенным. А кто она сама? Да никто. Просто судьбе было угодно, чтобы она родилась наполовину арусианкой. Вся её прошлая жизнь казалась нелепой и бессмысленной по сравнению с жертвой матери. Она, Элизабет, ничего не сделала, чтобы хоть как-то оправдать эту жертву.

Ей вдруг захотелось поскорее вернуться и поговорить об этом с Л'Ронгом. Интересно, как долго займет у меклонцев погрузка?..

Снова пришёл официант и начал накрывать на стол. Лис с опаской разглядывала разложенный перед ней набор вилок и ножей. При дворе Ургона манеры были простые, а в навигашке и вовсе не подозревали о существовании такого предмета, как столовый нож. Потом было подано только что приготовленное блюдо — рыба, зажаренная в тесте, с гарниром из овощей. От блюда шел такой аппетитный аромат, что Лис тут же взялась за нож и вилку, и только уговорив половину порции, с удивлением обнаружила, что прекрасно управляется со столовым прибором. Что это? Интуиция или старая память?..

После горячего блюда Лис заказала кофе со сливками. Развернув лежавшие под рукой «Имперские ведомости», она, как обычно, заглянула в рубрику «Вассалы». «Король скорбит о пропавшей дочери» — сообщал заголовок статьи. Как же — скорбит… Скорбел бы — не устраивал такого шоу. Публичная истерика с угрозами найти виновных. Процессия в храме Вицра и гладиаторские бои на арене. Сорок убитых. Будто мало льётся крови на границах. Тьфу… Допив кофе, Лис расплатилась кредитной карточкой и покинула ресторан.

Через стеклянную галерею она вышла в просторный холл. Здесь был устроен настоящий сад с сетью прудов и водопадов. Участки суши соединялись горбатыми мостиками с ажурными перилами. В прудах плавали золотые рыбки размером с ладонь и резвились водоплавающие птицы самых разных пород и расцветок. Лис присела на скамейку возле берега, любуясь на гордо проплывавшую мимо пару лебедей с белым как снег оперением. Кажется, Леланд по-пеллорски означает — Лебединый…

Услышав звуки шагов, Лис обернулась. К ней нетвёрдой походкой приближался крупный харрог зрелого возраста в темно-бордовом костюме-«тройке» и кремовой сорочке с галстуком-бабочкой. Подойдя, он опустился на скамейку рядом с девушкой — ближе, чем позволяли правила приличия, — и дохнул на неё дорогим коньяком:

— Прошу прощения, сиятельная. Я знаю, здесь не принято навязывать свое общество, но всё же можно с Вами немного поговорить?

— Можно, — сказала Лис из вежливости, чуть отодвинувшись. Харрог снова придвинулся к ней:

— Знаете, что я хочу Вам сказать? Вы очень красивая.

— Спасибо за комплимент, — сдержанно ответила девушка, вовсе не горевшая желанием продолжать беседу в таком ключе. Харрог, однако, не унимался:

— Я понимаю, Вы не хотите со мной разговаривать. Вам неприятно, что я пьян, но Вы уж меня простите. Жизнь — такая гадкая штука, что иногда хочется напиться до зелёных дракончиков. Прошу Вас, не откажитесь выпить со мной за компанию шампанского.

— Спасибо, я не пью, — резко ответила Лис и собралась встать. Харрог последовал за ней:

— Вы меня не поняли, сиятельная! Я не пристаю с дурными намерениями. Видите ли, Вы очень похожи на женщину, какие встречаются раз в жизни, и то если очень повезёт. Мне, можете представить, повезло. Сиятельная, не убегайте! У меня сегодня самый скверный в жизни день — день моего рождения. И тут Вы как подарок судьбы. Позвольте поделиться с Вами единственным светлым, что было в моей жизни.

Лис снова присела на скамейку — дело принимало курьёзный оборот. Да и пьяного харрога было немного жалко.

— Она была женой некоего короля, — начал рассказывать харрог. — А я был при дворе. Я мог видеть её каждый день. У неё золотые волосы, как у Вас, и глаза — ах, какие глаза! Словно видящие тебя насквозь. Я по жизни бабник, Вы мне поверьте, но по отношению к ней я ничего дурного и помыслить не мог. Она для меня была — богиня! Ни один из нас не был достоин и её мизинца, особенно супруг, который вёл себя как свинья. Но она отвечала нам только добром.

Я был вхож к ней в дом и имел счастье разговаривать с этим необыкновенным созданием — я, недостойный даже ступать там, где она прошла! Уж если кто и был достоин её благосклонности, так это меклонец, охранявший её как сторожевой пес. Я не люблю чужих, но этот железный парень вызывает у меня уважение. Он шуганул прочь от неё интриганку Гарпину и начистил клюв самому королю, когда тот распустил было руки.

Лис с трудом скрывала волнение. Ведь этот подвыпивший харрог рассказывает о её матери!

— История её закончилась печально, — завершил харрог. — Её сослали, и она умерла. Как Вы на неё похожи, сиятельная! Давайте по этому поводу бокал шампанского.

— Извините, мне нельзя — я пилотирую корабль, — соврала Лис, думая, что надо бы уходить, пока у собеседника не возникли подозрения. Её выручил подошедший молодой человек в кителе:

— Простите, тани, что прерываю беседу. Ваш экипаж ждёт Вас.

— Мне пора, — сказала харрогу Лис. — Приятно было поговорить.

— Ну давайте попрощаемся. — Заграбастав руку девушки, харрог поцеловал её: — Мы встретились случайно и теперь расстаёмся навсегда. А жаль. Очень жаль. — Он вынул из нагрудного кармана визитную карточку: — Если случиться быть в этой дыре под названием Ургонхор, не откажите в милости, осчастливьте визитом.

В катере, отвозившем её на «Огненную птицу», Лис рассмотрела визитку. «Его сиятельство герцог Нел Хродда Ургонхорский» — гласила надпись золочёными буквами.

— Я видела герцога Хродду, — сообщила девушка, войдя в рубку. — Он был пьян и звал меня в гости на Ургонхор.

— Что он говорил при этом? — встревожился Л'Ронг.

— Что я похожа на леди Эстреллу, — ответила Лис.

— Это плохо, — проговорил меклонец. — Королю он, конечно, не скажет — Ургона он на дух не переносит. Зато с приятелями может поделиться. А кое-кто из его окружения наверняка шпионит для короля.

— Я была в шляпе, — уточнила девушка. Л'Ронг отозвался:

— Увидь он тебя без шляпы — мигом догадался бы, кто ты такая, даже сквозь винные пары. Ну, будем надеяться, что он достаточно пьян, чтобы не связать твой отъезд с уходом «Огненной птицы».

— Он говорил и про тебя, — добавила Лис. — Что он тебя уважает.

— Неужели? — с ноткой иронии проговорил Л'Ронг. — Герцог Хродда известен своей нелюбовью к меклонцам. Впрочем, всё меняется со временем… Садись в кресло, Лис. Сейчас мы пойдём тяжёлым маршрутом. Молись Вечности, чтобы всё обошлось.


За девять стандартных часов корабль успел сделать семь гиперпрыжков. Этого было многовато даже для тренированной Лис, и она, опьянённая созерцанием зарождающейся и умирающей Вселенной, в конце концов заснула.

Проснувшись, она снова увидела звёзды и меклонца, сидящего в позе покоя рядом с её креслом.

— Л'Ронг? — позвала она. Меклонец повернул к ней рептилоидную голову:

— Это Л'Нар. — Голос его был настроен чуть выше. — Л'Ронг пилотирует корабль. За нами увязался «хвост», и нам пришлось немного попрыгать, чтобы он отстал.

— Нас выследили? — испугалась Лис.

— Нет, — успокоил ее Л'Нар. — Просто у Л'Ронга и у нашей общины не самая лучшая репутация в Империи. Поэтому ИСБ иногда интересуется нашими коммерческими маршрутами.

— Что им не нравится? — спросила девушка.

— То, что мы не соответствуем образу типичного меклонца, — ответил Л'Нар. Лис поинтересовалась:

— А что такое типичный меклонец?

— Ну, это известно всем в Империи. Во-первых, типичный меклонец считает свою расу лучше всех, а свою планету — центром Вселенной. Во-вторых, принципиально не разговаривает на общеимперском. В-третьих, сначала стреляет, а потом думает.

Девушка рассмеялась:

— По-моему, это типичный Друл.

Л'Ронг прокомментировал со своего места, не отвлекаясь от пилотирования:

— Такие типы свойственны любой расе — кроме арусиан, наверное.

— А у нас роль типичного меклонца играет И-Тэнг, — продолжал Л'Нар. — Когда нужно пройти таможенный контроль, мы пускаем его вперед. Он меняет трансформацию на боевую и молча становится у входа. Это действует безотказно — таможенники ходят перед нами на цыпочках.

— Не надо его слушать, — подал голос ведущий пилот, сейчас отдыхающий. — Он врёт.


Разговаривая с меклонцами, Лис совершенно забыла, что перед ней вообще-то негуманоидные существа, живые боевые машины, несущие на себе по нескольку видов вооружения каждый. Ей было с ними на удивление легко и просто. Ещё она обратила внимание, что у неё разные ощущения от каждого из них. Если Л'Ронг вызывал у неё уважение как намного старший её, то Л'Нар казался своим парнем из учебки, а И-Тэнг — молчальник из тех, кто на поверку оказываются надежными товарищами.

Л'Нар, которому поручили развлекать Лис, принёс шахматную доску и начал учить девушку игре в «Стратегию». Через полчаса Лис кое-как разобралась, как ходит каждая фигура и кто кого бьёт. Первый её опыт игры завершился тем, что Л'Нар поставил ей «детский мат», и Лис пожаловалась Л'Ронгу.

— Раз так, посадим его за управление, — распорядился Л'Ронг. Уступив Л'Нару свое место, он сел рядом с креслом Лис. Тем временем на экране кругового обзора появилась яркая звезда — солнце Геммы. Звезда стала ввинченным в чёрное небо жёлтым диском, и девушка смогла различить рядом с нею планету с двумя спутниками.

— Никто на Гемме не помнит их астрономические названия, — пояснил Л'Ронг, указав на спутники. — Их называют Викки и Долли в честь каких-то двух киноактеров. Викки — самый крупный в Империи рынок звездолётов. Вся планета — сплошная стоянка. Долли — космопорт, пограничный контроль и полиция. Кстати, приготовься к основательной проверке — после того, как здесь раскрыли культхосскую мафиозную сеть, порядок въезда стал более строгим.

— А я туда сунусь с поддельными документами… Может, лучше было бы попросить политического убежища?

— И засветиться на всю Империю? Нет, это бы тебя не спасло. Твою младшую сестру у леди Эстреллы отобрали, и никакие апелляции правительства Геммы в Имперский Суд не помогли. Лучше уж въехать инкогнито. А по поводу документов не беспокойся — здесь главным образом смотрят на контракт, а он у тебя не поддельный.

Планета, а вместе с нею Викки и Долли приближались. Двигатели «Огненной птицы» переключились в реверс, тормозя корабль, и наконец звездолёт остановился, зависнув над Долли. Лис простилась с Л'Наром и И-Тэнгом. Л'Ронг сам отвез её на челночном катере в космопорт.

— Паспортный контроль пройдешь сама, — проинструктировал меклонец, посадив катер в крытом ангаре. — Если что-то будет не так — позвони. Запиши диал-номер корабля, — он надиктовал длинную последовательность цифр, которую Лис записала фломастером на ладони.

— Спасибо вам за всё, — поблагодарила девушка и спросила: — Л'Ронг, когда ты теперь появишься?

— Через три недели, — ответил меклонец. — Будет собрание ветви. Ты тоже, если хочешь, приходи. Удачно устроиться на Гемме и — до встречи, Лис.

Глава 6. Гемма

Примечание: здесь очень много моих впечатлений от первых нескольких лет жизни в Нидерландах. Магазин «Компьютария» действительно существовал, и мы с мужем первые годы были там постоянными пользователями. Хозяев знали лично, имена сохранила в повести для истории

Стеклянные двери неслышно сомкнулись за спиной. Лис вдруг стало страшно. А вдруг её и отсюда выгонят с позором, как из навигашки? Она оглянулась назад, словно ища поддержки, но Л'Ронга уже не было. Меклонский катер, приподнявшись над посадочной площадкой, развернулся и рванул с места в открывшийся перед ним шлюз. Посмотрев ему вслед, Лис забросила сумочку на плечо и направилась к выходу из ангара.

Светлый коридор вывел её к турникетам, за которыми сидели люди в синей полицейской форме. С колотящимся сердцем Лис подошла к женщине в униформе. Женщина приветливо улыбнулась:

— Добрый день, госпожа. Предъявите пожалуйста Ваши документы.

Лис предъявила свою пластиковую карточку. Женщина провела по карточке сканером, считывая данные в компьютер:

— Вы прилетели сюда работать?

— Да, — Лис положила перед ней контракт. Просмотрев его, женщина-офицер связалась с отделением полиции на Гемме:

— Отдел по делам иноземцев, город Тиль? У вас есть подтверждение о выдаче контракта на имя госпожи Элистер Квин с Тохора?

— Да, фирма «Компьютария», — после некоторой паузы ответил мужской голос. — Всё в порядке.

— Спасибо. — Вернув контракт, женщина в униформе улыбнулась ещё приветливее: — Добро пожаловать на Гемму, госпожа Квин. С пятой площадки отправляется челночный катер на Эдам. Из Эдама Вы сможете добраться поездом до Тиля. Желаю вам всего хорошего.

В холле Лис нашла банкомат и взяла небольшую сумму в местной валюте. Купив телефонную карточку, девушка сунула её в щель диал-автомата и набрала оставленный Л'Ронгом номер.

— У тебя проблемы, Лис? — спросил голос Л'Ронга.

Нет, все нормально, — ответила девушка. — Я прошла паспортный контроль, жду челнок до Геммы. Просто я хотела пожелать вам доброго пути. Возвращайтесь, я буду ждать вас.

— Такими же словами провожала нас леди Эстрелла, — помолчав, отозвался Л'Ронг. — Мы вернёмся, Лис. Не беспокойся.

В трубке пискнуло, послышались короткие гудки. Тем временем объявили посадку на катер до Эдама, и Лис поспешила к пятой площадке. Уже сидя в салоне возле иллюминатора, она отыскала среди звёзд бело-алый силуэт меклонского корабля, похожий на птицу с серповидными крыльями. Двигатели корабля зажглись голубым, и «Огненная птица» начала медленное движение прочь, покидая пределы Геммы. И тогда Лис поняла — она будет очень скучать по этим странным меклонцам из общины «Дерево и Лист».

Челночный катер доставил Лис на железнодорожный вокзал в Эдаме. Там девушка купила в кассе билет и нашла поезд на Тиль. Заглянув сквозь стеклянные двери в купе, она вначале решила, что ошиблась вагоном и попала в бизнес-класс, так всё было опрятно и чисто, но пройдя несколько вагонов насквозь, она поняла, что здесь нет разделения на классы. Лис выбрала пустое купе и села у окна.

Поезд мягко тронулся. Лис с интересом разглядывала меняющийся пейзаж за окном. Индустриальная зона быстро закончилась, и теперь мимо проплывали аккуратные поля, разделённые канавами, ухоженные сельские усадьбы, луга, на которых паслись белые с чёрными пятнами коровы. Стоял ясный осенний день, по безмятежно-голубому небу плыли редкие розовые облачка. Деревья уже окрасились в жёлтые и багряные тона. Всюду был разлит идиллический покой, и Лис впервые за долгое время почувствовала себя уверенно и легко.

В купе заглянул весёлый контролер и поставил штамп на билет. А на следующей остановке рядом с ней плюхнулись двое молодых людей, возложив ноги на сиденья напротив и громко разговаривая на местном. Лис сначала сидела напряженно, но потом снова расслабилась, почувствовав, что в этих ребятах нет никакой агрессии. На её вопрос, когда будет Тиль, один из них на приличном общеимперском разъяснил, где лучше выходить и как добраться до «Компьютарии». Они вышли за пару остановок до Тиля, и остаток пути девушка снова ехала одна.

Тиль встретил её ласковым осенним солнцем и ярко-жёлтыми пятнами опавших листьев на тротуарах. Городок был небольшим и разбросанным, без сводящих с ума блочных многоэтажек. Невысокие дома старой добротной постройки из коричневого кирпича выходили на улицу нарядными фасадами. Просторные окна в гостиных часто не занавешивались и комнаты просматривались насквозь — эта странная особенность местных жилищ поразила Лис. И ещё её поразили застеклённые парадные двери, выглядевшие совершенно непрочными. В Дроме такие не продержались бы и одну ночь. Складывалось ощущение, что на Гемме вообще нет преступности.

«Компьютарию» Лис нашла быстро. Здесь же по соседству находился и «Кот в сапогах», магазин детской обуви. Следуя совету Л'Ронга, она решила сначала найти Карен и зашла в «Кота».

Посетителей в магазине не было. Справа и слева тянулись полки с ботинками детских размеров. Играла негромкая музыка. За прилавком стояла девушка в узких чёрных брюках, вельветовой рубашке навыпуск и пышными светлыми волосами, собранными заколкой. Она беседовала по мобильнику. Заметив гостью, девушка выключила мобильник и засияла улыбкой:

— Элистер Квин? Карен, — представилась она и пожала руку Лис своей тёплой ладошкой. — Меня попросили помочь тебе устроиться. Я покажу тебе квартиру и дешёвые магазины поблизости. Или сначала зайдем в «Компьютарию»? Рик! — позвала она. Из-за двери в подсобку ей откликнулся мужской голос. — Постой вместо меня! Элис приехала!

Из подсобного помещения вышел длинный очкастый парень в белой куртке.

— Рик, — представился он, пожимая руку Лис. — Мы с Карен держим этот магазин. А ты теперь будешь работать у Герарда и Яна?

— Герард и Ян — владельцы «Компьютарии», — пояснила Карен. — Они собирают компьютеры на заказ и им нужен экспедитор, чтобы закупать комплектующие. Л'Ронг рекомендовал им тебя.

— Они знают Л'Ронга? — удивилась Лис.

— Да его весь город знает! — весело проговорила Карен. — Он хоть и меклонец, но отличный парень. Здесь, в Тиле — центр меклонской общины, причем один из соучредителей, — девушка хихикнула, — отец Томас.

«Компьютария» представляла собой небольшое помещение со стенами, выкрашенными светло-жёлтой масляной краской. Вдоль стен стояли столы с выставленными на продажу компьютерами и сопутствующей техникой. В дальнем конце находился высокий прилавок с монитором и кассовым аппаратом.

За прилавком магазин переходил в мастерскую. Там царил творческий хаос. На нескольких сдвинутых столах стояли полуразобранные компьютеры, пространство вокруг них было завалено горами документации, компакт-дисками и пластиковыми стаканчиками из-под кофе. Над всем этим беспорядком со стены подобно лианам свешивались провода.

Герард оказался высоким темноволосым мужчиной в очках и клетчатой рубашке, надетой поверх футболки. Разговаривая, он отхлёбывал кофе из пластикового стаканчика. Такой же стаканчик с кофе он принёс и для Лис. Тут же был и второй владелец магазина, Ян, — невысокий худой парнишка с острыми чертами лица. Он носил облегающий чёрный свитер. За ухом у него была сигарета. В данный момент он беседовал с молодой супружеской парой, объяснявшей на плохом общеимперском, что им нужно.

Проведя Лис через подсобное помещение, заставленное ящиками и цветными коробками, Герард показал во дворе новенький белый микроаэробус. Лис уверенно села за штурвал и продемонстрировала ошарашенному владельцу «Компьютарии» несколько простых фигур аэробатики. Герард восхищённо присвистнул, но посоветовал во время поездок на склад так не делать.

Тем временем супружеская пара, говорившая с Яном, ушла, и Ян поднес Лис ещё стаканчик кофе. Коротко объяснив девушке её обязанности, он вручил ей наладонник с электронной картой Тиля и определителем местоположения. С трудом скрывая удивление, Лис убрала наладонник в сумочку. На Свире за хранение подобного устройства вполне могли бы посадить, но Гемма, похоже, имела больше вольностей, чем Свира.

После «Компьютарии» Карен показала Лис её новое жилище. Квартира, снятая для Лис, находилась в нескольких кварталах от «Компьютарии», на третьем этаже дома старой постройки. Просторная
мансарда, переделанная под жилое помещение в два уровня. Внизу находились гостиная и кухня, разделённые перегородкой, наверху — спальня с небольшими квадратными окнами в скошенном потолке. В спальню поднималась узкая лестница, похожая на трап.

Немногочисленная мебель была подержанной, но добротной: деревянный шкаф для одежды, диван, пара кресел и круглый журнальный столик в гостиной, просторная кровать в спальне. Единственное, что по мнению Лис, дисгармонировало с обстановкой — развешанные на стенах картины с безобразием, которое Карен называла «абстрактной живописью». Лис тут же сняла эту мазню со стен и убрала под кровать. Карен деликатно сообщила, что «мазня» вообще-то принадлежит кисти квартирной хозяйки, но согласилась, что без картин будет лучше.

Вручив Лис ключи от квартиры, Карен потащила свою новую знакомую по магазинам, и через пару часов они вернулись довольные, с кучей нужных и ненужных вещей. На кредитной карточке Элистер Квин ощутимо поубавилось. Бросив покупки дома, девушки прихватили в супермаркете бутылку вина и отправились в «Компьютарию» праздновать новоселье. Новая глава в жизни Лис начиналась хорошо.

За месяц Лис вполне освоилась на новом месте.

В первый же день, бледная от волнения, она сдала документы в полицию, однако всё прошло хорошо и девушка получила «синюю карточку» — местный вид на жительство. После этого ей пришлось сдать экзамен по технике пилотажа малого воздушного транспорта (права, выданные на Свире, Гемма не признавала), а потом начались курсы местного языка.

Через пару недель интенсивных занятий Лис уже могла кое-как изъясняться по-местному. Быстрота, с которой она осваивала новый язык, поражала даже преподавателя. А ещё через две недели девушка могла уже довольно бегло говорить, тем более что работа предоставляла достаточно возможностей для практики.

Постепенно Лис втягивалась в жизнь «Компьютарии». Маленькая фирма нравилась ей своей неформальной атмосферой. Рабочий день заканчивался в шесть, но Герард и Ян имели обыкновение задерживаться дольше. Дважды в неделю Лис ходила на тренировки в клуб боевых искусств, а в остальные дни сидела допоздна в «Компьютарии» вместе с хозяевами. У Яна было много дисков со всякими «стрелялками», и девушка проводила вечера, сражаясь со злобными монстрами из компьютерных игр.

Обычно без четверти шесть Лис заходила в булочную на углу и покупала горячие слоёные пирожки с сыром. С этими пирожками устраивалось кофепитие, на которое приходили Карен и Рик. Кофе брали из кофейного автомата тут же, в «Компьютарии». На Гемме кофе пили в огромных количествах, но Лис эту привычку так и не усвоила, заваривая для себя цветочный чай.

Она часто вспоминала меклонцев, размышляя о том, что неплохо было бы увидеть Л'Ронга. Но от экипажа «Огненной птицы» пока не было никаких вестей. С первой зарплаты Лис накупила комнатных цветов и украсила дом. На стене в гостиной она повесила меч, с которым тренировалась в клубе. Кое-какие комнатные растения она принесла и в «Компьютарию», поставив у входа небольшой фикус в кадке. Ей стоило немалых усилий отучить Яна стряхивать пепел с сигарет в цветочные горшки.

Из барахла, купленного во время походов по магазинам с Карен, Лис оставила только элегантную серебристую блузку, подходившую к её черным брюкам от костюма, и синее платье, очень женственное и очень ей шедшее. К платью девушка подобрала чёрную шаль с яркими цветами и голубой камушек на шнурке. В этом наряде она и ходила на работу.

Лис очень хотелось узнать побольше о матери, и Карен посоветовала ей встретиться с отцом Томасом.

— Сходи в Кафедральный собор, — предложила она. — Отец Томас там каждый день. Только он консервативен как шпрота в масле и не любит меклонцев. Лучше не говори ему про Л'Ронга.

Неделю Лис собиралась с духом и в воскресенье наконец решилась.

Кафедральный собор находился в центре. Огромный, с двумя высокими башнями, увенчанными шпилями с крестами, он возвышался над оживлённой площадью, заставленной столиками открытых кафе, словно величественно паря над повседневной суетой.

Лис подошла и осторожно приоткрыла массивную дубовую дверь. В просторном помещении было пусто и гулко. Мягкий полумрак пронизывали лучи света, лившиеся из высоких окон с витражами. В воздухе едва уловимо пахло какой-то ароматической травой. Войдя, девушка тихонько присела на скамью.

Посетителей почти не было — только пожилые супруги, ставившие свечу перед скульптурой распятого на кресте человека с полуобнажённым торсом. Лицо Распятого казалось Лис странно знакомым, хотя она была уверена, что ни разу Его не видела. Почему-то ей тоже захотелось поставить свечу перед Распятием. Она так и сделала.

Кто-то подошёл и остановился рядом. Лис повернула голову. Перед ней стоял высокий человек в длинной тёмной одежде, с серебряным крестом на цепочке. Волосы его были седыми, черты изборождённого временем лица казались резкими, даже суровыми. Лис ощущала уважение и робость, и в то же время бесконечное доверие к этому человеку.

— Вы — отец Томас? — тихонько спросила она.

— Да, — ответил священник. — Вы хотели со мной поговорить. Пойдёмте.

Пройдя вслед за священником мимо рядов длинных скамей, Лис оказалась в небольшом светлом помещении, похожем на лекторий. Там они присели на деревянные стулья, и отец Томас сказал:

— Здесь можно говорить не опасаясь. Я тебя слушаю, Элизабет.

— Откуда Вы знаете мое имя? — вздрогнула девушка.

— Ты похожа на мать, — ответил священник. — Леди Эстреллу я хорошо знал. Я знал и о твоём существовании. Расскажи, как ты жила раньше и как попала сюда.

Лис неуверенно начала с воспоминаний о детстве, потом вдруг единым залпом рассказала про кадетский корпус и Навигационное училище, про изгнание, работу на дискотеке и торговлю наркотиками, про Виртуального Собеседника и то, как Л'Ронг помог ей уехать со Свиры. Отец Томас слушал и кивал. Потом покачал головой:

— Бедная девочка, сколько же тебе пришлось пережить... Но Господь дал тебе силы перенести все испытания.

— Л'Ронг говорил, я должна была стать тёмной Видящей, — сказала девушка. — И он говорит, это ещё может случиться.

Лис показалось, что при имени меклонца отец Томас чуть поморщился:

— Господь не допустит этого. Он сделал так, что тебя увезли из языческого беснования Ургонхора на Свиру, а со Свиры Он привел тебя сюда, где ещё теплятся остатки истинной веры. Вера станет прочным щитом, укрывающим твою душу от стрел нечистого, и свет Господней истины рассеет всякую тьму в твоем сердце. Но взрастить в сердце такую веру – работа. Долгая и трудная духовная работа.

— Я не боюсь тяжёлой работы, — решительно проговорила Лис. — Что я должна сделать?

— То же, что и твоя мать, — ответил священник. — Принять Истину Господа нашего Иисуса Христа. — Он вручил ей несколько книг в твердом переплете: — Это Благая Весть. А книги помогут тебе понять её. Приходи в любое время и спрашивай, если что-то непонятно. Я с Божьей помощью постараюсь тебе ответить.

— Спасибо, — Лис убрала книги в сумку. — Я буду читать.

— И вот ещё тебе совет, — добавил отец Томас. — Я понимаю, что меклонцы многое для тебя сделали и у тебя есть причины быть им благодарной. И всё же постарайся держаться от них в стороне.

— С ними что-то не так? — забеспокоилась девушка.

— Нет, просто они — другие, — ответил священник. — Сближаться с ними без опасности для души может только человек, стоящий на грани святости, как леди Эстрелла. Для неопытных душ сближение с ними опасно. Их Путь — перерождение биологического существа в кибернетическое. Для человека это опаснейший соблазн! Уже создаются поколения киборгов — кощунственное искажение Господнего замысла о человеке.

— Я поняла... — Честно говоря, от этих слов Лис стало немножко не по себе. — До встречи, отец Томас. Я к Вам еще зайду.

-До встречи, Элизабет, и да хранит тебя Господь.

А на следующей неделе у Лис произошла еще одна знаменательная встреча.

Как-то между делом Карен сказала, что в городе есть харрожское кафе. Они вместе полистали справочник и нашли адрес — Почтовая улица дом три, «Золотой бык». Лис было интересно пообщаться с соплеменниками, и поэтому в четверг после работы вместо того, чтобы остаться играть в «Звёздных паладинов», она решила заглянуть в «Быка».

Кафе ничем не отличалось от прочих подобных заведений на Гемме — столики для посетителей, высокие сиденья возле стойки, бильярдный стол и кегельбан. Народу пока было немного. Сев за столик, Лис развернула свежий номер «Звезды Храгон-Ха» — печатного издания, резко оппозиционного Ургонхору. В газете весьма ощутимо покусывали официальную власть, и Лис читала не без злорадства.

— Девушка, можно Вам составить компанию? — спросил весёлый мужской голос.

Лис неохотно оторвалась от статьи о взяточничестве в Королевской прокуратуре. К ней за столик подсел молодой плечистый харрог в джинсовой безрукавке и чёрной футболке с портретами какой-то рок-группы. У него были кудрявые волосы соломенного оттенка. Добродушное лицо с толстыми губами и ямочкой на подбородке сияло улыбкой.

— Можно, — улыбнулась в ответ девушка. Парень был ей симпатичен.

— Вы недавно здесь? — начал разговор харрог, положив на стол руки с накачанными бицепсами. — Я раньше Вас не видел.

— Я живу на Гемме чуть больше месяца, — ответила Лис.

— Как Вас зовут? — снова спросил парень.

-Элистер.

— Красивое имя. — Харрог протянул руку для пожатия: — А я — Ренко. Здесь меня все знают. Эй, Борх! — позвал он официанта. — Бутылочку тёмного для меня и вина для девушки! Ты какое пьёшь — белое или красное?

— Белое, — сказала Лис наобум (опыт употребления алкоголя у неё ограничивался бутылкой силайского портвейна, тайно распитой с подругами в навигашке). Здоровенный харрог в надетом на голое тело переднике принёс бутылку пива с пузатым бокалом для Ренко и поставил перед Лис элегантный бокал с золотистым напитком.

— Ну, за знакомство! — Ренко осушил свой бокал наполовину и предложил. — А давай на «ты»!

— В какой форме? — улыбнулась Лис.

— В смысле? — не понял Ренко.

— Это я так... — Девушка сделала глоток, ощущая мягкий, чуть кисловатый вкус виноградного вина: — Ты давно здесь живешь?

— Я родился на Гемме, в Тиле. А родители — с как его там теперь, Ургонхора. Ну и дурацкая же привычка у королевской семейки — как только подрастёт новый наследничек, менять название планеты. — Ренко допил пиво: — А ты откуда?

Лис не стала признаваться в своей принадлежности к «королевской семейке», и вместо этого воспроизвела придуманную Л'Ронгом легенду:

— С Тохора.

Ренко присвистнул:

— Далеко... А у тебя кто был харрогом — отец или мать?

— Отец.

— А мать — из местных? — спросил Ренко. Лис кивнула. — Наверное, красивая была женщина. Ты тоже красивая. Я таких девчонок ещё не встречал. У тебя глаза, как озёра! Того гляди, утонешь. А где ты работаешь?

— В «Компьютарии».

— А, у Герарда и Яна! Знаю этих орлов. Я работаю в луна-парке, на весёлых горках. Люди садятся в тележки, а я их сталкиваю. Классная работка!

Народу прибывало, в кафе становилось шумно. Лис и Ренко приходилось кричать, чтобы расслышать друг друга, но девушке было легко и весело — видимо, вино ударило в голову. Ренко пересел ближе. Рука его оказалась на плече Лис, но ей это даже нравилось.

Подвалила ещё компания харрогов, его приятелей. Снова заказали выпивки. Приятели Ренко закурили, над столиком повисла дымовая завеса, и Лис невольно подумала о противогазе или, на худой конец, дыхательном фильтре. Потом Ренко предложил посбивать кегли, и они всей толпой начали протискиваться к кегельбану. У Лис кегельбан большого интереса не вызвал, и она присоединилась к игравшим в бильярд (Ренко немедленно сделал то же самое).

В половину двенадцатого она решила, что пора уходить. Ренко тут же вызвался её проводить. У него был рядом припаркован мотоцикл, и он с грохотом и треском подвёз девушку к парадной двери её дома.

— Можно тебя поцеловать? — с харрожской непосредственностью спросил он.

— В другой раз, — загадочно ответила Лис, доставая ключи.

— Заглядывай в «Быка!» — сказал Ренко на прощание. — Мы там каждый день.

Мотоцикл взревел и исчез в конце улицы, разбудив, наверное, весь квартал. Закрыв за собою дверь, Лис поднялась по темной лестнице в свою квартиру и только тогда поняла, как ей хотелось тишины.

Глава 7. Снежный Дракон

Прошёл ещё месяц.

Лис полностью освоилась с работой и даже иногда оставалась за прилавком, принимая заказы, если Герард и Ян были заняты. Вечерами она читала «Благую Весть», а по выходным ходила к отцу Томасу за разъяснениями.

История Бога, сошедшего на землю, чтобы спасти людей, поразила её, но Лис чувствовала, что многое ей непонятно. И ещё её волновал вопрос: а спасал ли Он харрогов? Или меклонцев? Или арусиан? Но она пока не решалась спрашивать об этом.

Отец Томас показал ей, где стоял дом номер четыре по улице Садовой, в котором когда-то жила её мать. Теперь там был выстроен современный коттедж, и это неприятно царапнуло Лис по сердцу.

— После смерти леди Эстреллы соседи по улице приносили сюда цветы, — проговорил отец Томас, поддерживая над девушкой зонт (в тот день шёл сильный дождь). — Потом хозяин дома попросил этого не делать.

— Почему? — спросила Лис.

— Люди не любят думать о смерти, — ответил священник.

«А меклонцы? — вдруг подумала Лис. — Что они думают о смерти и Спасении? Что такое их Путь?» Ей вдруг захотелось узнать побольше об этой странной расе. К тому же, по Л'Ронгу и его товарищам она начала скучать. Они задерживались, и это её беспокоило.

Меклонцы объявились неожиданно.

Вернувшись на микроаэробусе со склада, Лис, как обычно, заскочила по дороге за слоёными пирожками. Разрумянившаяся с холода, влетела в «Компьютарию». В своём синем платье с наброшенной на плечи шалью.

Ян встретил ее загадочной улыбкой:

— Элис, к тебе пришли.

Из-за стеллажа с компьютерными принадлежностями появился Л'Ронг. Лис обрадованно всплеснула руками:

— Ой, здравствуй!

— Всё в порядке? — спросил меклонец.

— Всё просто чудесно! — воскликнула девушка. — Меня так хорошо приняли и помогли устроиться! — Сдвинув стопку с документацией, она села на стол и начала рассказывать всё, что с ней произошло за эти два месяца. Л'Ронг молча слушал.

— Ты хорошо выглядишь, — сказал наконец он. Девушка спросила:

— А у вас всё в порядке? Как прошел ваш рейс? Вас так долго не было, что я начала уже беспокоиться.

— Да, у нас все нормально. — Лис показалось, меклонец сказал это с какой-то горечью. Не случилось ли у них что-нибудь, подумала девушка. Надо будет расспросить Л'Ронга подробнее.

— Я так по всем вам соскучилась! — проговорила она и предложила. — Может, зайдём ко мне, поболтаем?

— А хозяев не распугаю? — отозвался Л'Ронг. — Не думаю, что они обрадуются появлению меклонца в доме. В другой раз, Лис, и не забудь их перед этим предупредить.

Он помолчал.

— Сегодня в семь — собрание нашей ветви. Я затем и пришёл, чтобы пригласить тебя на встречу.

Лис на минуту задумалась. Вообще-то Ренко ждёт ее в «Быке». Но Ренко перебьётся. Она кинет ему сообщение на мобильник, что не придёт. А посмотреть на собрание меклонцев очень интересно.

— У тебя другие планы? — уловив её сомнения, спросил Л'Ронг.

— Нет, — поспешно ответила Лис.

— Тогда поешь и пойдём. Собрание будет долгим.

Пришёл Герард, принёс три стаканчика кофе и начал расспрашивать Л'Ронга о том, «как там, на Меклоне». Лис заметила, что меклонец отвечает уклончиво. Похоже, у меклонцев действительно какие-то неприятности. Дожевав свою слойку, она бросила в мусорный ящик пустой стаканчик из-под кофе:

— Л'Ронг, я всё.

— Хорошо. — Меклонец поднялся с места, меняя трансформацию, и накинул плащ (на улице шёл дождь): -Идём.

Здание общины находилось на берегу реки, в стороне от жилых кварталов, рядом со старинным парком. Трёхэтажный особняк из коричневого кирпича, с просторными окнами на первом этаже и нарядной башенкой справа. Одна сторона двускатной крыши была стеклянной.

Лис посадила аэрокар на свободную площадку перед домом. Подойдя к парадной двери, Л'Ронг на секунду замер. Щёлкнул замок, открываемый цифровым кодом, и меклонец толкнул дверь, пропуская девушку вперед:

— Лис, проходи.

Миновав прихожую, Лис оказалась в просторном светлом помещении с полом из каменной плитки. Посередине выложена из смальты четырёхлучевая навигационная звезда, указывавшая стороны света. У восточной стены устроен зелёный газон, где росло одно-единственное дерево.

Лис ни разу в жизни не видела таких деревьев. Серебристо-белый ствол с чёрными поперечными полосками. Длинные тонкие ветви, свешивающиеся к каменной чаше с водой. Часть скошенной крыши над деревом была стеклянной, чтобы сюда проникали солнечные лучи. Даже в закрытом помещении дерево чувствовало дыхание осени — жёлтые листья повсюду лежали на траве и плавали в чаше.

— Арусианский альвир, — пояснил Л'Ронг. — Арусиане брали его семена с собой на счастье. Леди Эстрелла посадила его четырнадцать лет назад, при ней он очень быстро вырос.

— А можно посмотреть комнату матери? — волнуясь, спросила Лис.

— Можно, — ответил Л'Ронг. — Пойдём.

Следом за меклонцем Лис поднялась по узкой витой лестнице на третий этаж и оказалась в маленькой комнате с низкими скошенными потолками, располагавшейся в башенке. Девушка огляделась. Раскладной диван, накрытый цветным покрывалом, стол у окна, занавешенный тканью шкаф для одежды, полки с книгами. На стене висело стереофото молодой женщины в длинном платье нежно-зелёного цвета. Женщина стояла вполоборота, держа в руках букет садовых ромашек и чуть улыбаясь. Под портретом горела лампадка.

— Это мама? — Лис не могла оторвать глаз от портрета женщины. — Какие у неё необыкновенные глаза! Словно...

— Словно колодцы Вечности, — негромко проговорил меклонец. — Я сделал этот снимок, когда леди Эстрелла ждала третьего ребенка.

Лис помолчала. Подошла к книжным полкам, провела рукой по переплётам с незнакомыми буквами. Рассеянно просмотрела этикетки компакт-дисков. Потом тронула высохшие листья папоротника:

— Цветы завяли.

— В последнее время мы здесь редко бываем, — отозвался Л'Ронг. — Карен, конечно, присматривает за домом, но у неё хватает и своих дел.

Снизу донёсся удар гонга.

— Нам пора, — сказал меклонец. — Тебя ждут.

Вернувшись в святилище вместе с Л'Ронгом, Лис застала необычную картину: десятеро меклонцев, поблескивающих чешуйчатой бронёй и модулями с оружием, рассевшиеся полукругом напротив дерева и чаши. Перед чашей для кого-то положена атласная подушечка. Когда Лис вошла, ни один из меклонцев не обернулся в её сторону, но она почувствовала направленные к ней лучи внимания.

Л'Ронг подвёл её к чаше с водой и обратился к собравшимся:

— Сегодня на нашей встрече присутствует Элизабет, дочь леди Эстреллы Арусианской. Её история нам известна. У неё много вопросов, на которые она хотела бы получить ответ. Но сначала мы представимся друг другу.

Более необычной процедуры знакомства у Лис ещё в жизни не было. Каждый из меклонцев, меняя трансформацию, вставал и подходил к ней, и Лис касалась ладонью приветственно поднятой металлической лапы. Она сразу же потерялась в их непривычно звучавших именах. Только одно имя ей запомнилось — Ли-Кин, — и то потому, что у представившегося (представившейся?) по-женски высокий голос.

— Садись, — подсказал ей Л'Ронг, и девушка опустилась на подушку, скрестив ноги. — Спрашивай, Элиза-дариэ, обо всём, что хочешь узнать.

Лис начала расспрашивать о матери. Ей отвечал один Л'Ронг, но при этом он говорил «мы», и девушка вскоре поняла, почему. На самом деле в беседе участвовали все меклонцы, а Л'Ронг облекал их мысли в слова! Действительно, странная раса... Неожиданно для себя Лис спросила:

— Что такое Путь?

— Путь — это стремление к Совершенству, — лаконично ответил Л'Ронг.

— Что значит — следовать Пути?

— Это значит — умирать и возрождаться.

-Вы что, верите в реинкарнацию? — удивилась Лис. Теория реинкарнации, по словам отца Томаса, считалась еретической, и Церковь давно её отвергла.

— Нет, — ответил Л'Ронг. — Дух Идущего приходит в мир однажды, облекаясь плотью, чтобы пройти жизненный круг и снова уйти в Вечность. Но на жизненном пути наше тело много раз умирает и рождается вновь, с каждой Ступенью приближая Идущего к Совершенству.

— Так вы сознательно перестраиваете себя? — проговорила девушка. — Но ведь это... это же неестественно!

— Почему? — спросил Л'Ронг. Лис замялась:

— Ну... Отец Томас говорил, что вы нарушаете законы Бога, меняя по своему произволу Его замысел.

Л'Ронг молчал — похоже, меклонцы совещались. Казалось, даже Лис чувствовала жар неслышной дискуссии. Наконец Л'Ронг проговорил:

— Я попробую объяснить, почему дети Мекланнэр выбрали этот Путь. Может быть, мой рассказ хоть немного примирит Истину нашего Пути и ту Истину, которой тебя учит отец Томас.

Послушай, Лис. Сотни тысяч лет назад, когда большинство нынешних цивилизаций существовали только в замысле Вечности, мы уже обживали сумрачные долины под лучами звезды Мекланнэр. Одного из наших давних первопредков, только что вышедших из воды, навсегда поразило звёздное небо — мириады мерцающих огоньков, бесконечно далёких, но кажущихся такими близкими. Он так и остался стоять с головою, поднятой к небу — символ нашей вечной устремлённости к звёздам.

Эволюция дала нам слабое тело. Выйдя на землю, мы жестоко страдали от холода и хищных существ, превосходивших нас в быстроте и силе. Нам приходилось учиться выживать в суровом наземном мире. Борьба за выживание развила наш интеллект, но наши тела по-прежнему были немощными. Мы, устремлённые к звёздам, оставались пленниками земли.

Скрижали говорят о Кузнеце, принесшем нам знания о металле. Металл стал нашим помощником и слугою. Мы перестали быть лёгкой добычей хищных существ и теперь, устроив внешнюю жизнь, смогли обратиться вовнутрь. И мы обнаружили нечто, мешающее жить и созидать, отравляющее чистоту наших самых светлых и вдохновенных творений.

Это был страх. Страх сотен тысяч поколений, умиравших от холода, голода и зубов хищников. Страх, намертво связанный с нашим беспомощным телом.

Тогда и пришёл в мир Великий Учитель сан Т'Гор. Он говорил — есть страх телесный, физический, и есть страх духовный. Телесный страх побеждается трансформацией тела. Духовный страх побеждается трансформацией духа. Он учил — металл снова поможет нам. Металл укрепит нас и избавит от страха, связанного с немощью нашего тела. А Путь укрепит наш дух.

Над продвижением в Пути работали талантливейшие из талантливейших, но мы заплатили немалым числом ошибок и жертв за каждую из созданных нами Ступеней. Каждая Ступень оплачена гибелью многих Идущих. Но Путь сделал нас сильными, и мы осуществили свою мечту — вышли к звёздам.

— Но неужели у вас не было другого... Пути? — спросила Лис.

— А ты могла бы посоветовать нам что-нибудь другое? — вопросом на вопрос ответил Л'Ронг.

— Ну, вы могли бы, эээ... воздействовать на материю силой духа, — неуверенно проговорила Лис. — Отец Томас говорил, что святые подвижники были способны так менять свойства своего тела.

В святилище повисла напряженная тишина — казалось, даже меклонцы остановили свой мысленный разговор. Лис почувствовала, что нечаянно затронула больную тему. Через некоторое время Л'Ронг проговорил:

— Такой путь существовал, Лис. Но это был путь тёмной духовности. А другого нам не было дано.

Он помолчал.

— Планетная система Мекланнэр расположена недалеко от Красной звезды, которую люди называют Антарес. Красная звезда — наш Антиполюс, через неё проходит ось вращения планеты. У нас она видна даже днём, к счастью, не везде... Она — центр тёмной духовности Вселенной. Она отравляет своим влиянием любое восприятие духовной реальности. И под её коварными лучами во многих душах взросли ядовитые семена.

Возникло целое течение, адепты которого говорили: да, у нас слабые тела, но мы можем научиться переносить сознание в чужое, более совершенное тело, подавляя прежнюю личность. Они называли себя Скитающимися, в отличие от нас — Идущих. К тому времени мы уже встречались с людьми — космическими первопроходцами. Но те их них, что имели несчастье встретиться со Скитающимися, переставали существовать как личности, становясь носителями чужого сознания. Так семена, посеянные у нас, тёмный ветер начал разносить по Вселенной.

Тогда мы, Идущие, приняли решение — я не могу назвать его верным, но оно было единственно возможным в тот момент. Мы объявили войну Скитающимся. В ответ они подняли против нас всё население планеты. Война была жестокой и кровопролитной. Мы победили, но ценою гибели всего остального народа.

Лис молчала. Л'Ронг после некоторой паузы продолжил:

— Оставшиеся в живых поклялись никогда не поднимать оружие друг против друга... На определённом этапе Пути Идущий утрачивает способность воспринимать духовную реальность — такова наша плата за разрыв с тёмной духовностью. У нас нет живой связи с Вечностью. Сан Т'Гор не знал другого способа защититься от губительного воздействия Красной звезды. Но мы можем размышлять о Вечности. У нас нет провидцев, приносящих откровение свыше, но мы учимся верить без чудес и любить, не требуя ответной любви.

К сожалению, теперь слишком много внимания придается техническому совершенствованию, и забывается истинная цель Пути. Дети Мекланнэр превращаются из Идущих в перестраивающихся. Мы теряем память о самих себе. Но был Учитель сан Т'Сэй, чьи наставники помнили истинную цель. Был Совершенный, чей приход подтвердил их правоту. Была леди Эстрелла, ставшая для нас живой связью с Вечностью.

Меклонец замолчал. Лис тихонько спросила:

— Л'Ронг, а почему отец Томас говорил, что ваш Путь — соблазн для людей?

— Потому что так и есть. Вам, гуманоидным расам, колоссально повезло: и телом, и духом вы созданы для гармонии. Мы встречали вас как Высших. И жестоким разочарованием для нас было увидеть ваш внутренний разлад. Вы гоняетесь за призрачной целью, не видя бесценных сокровищ, лежащих рядом; вы пытаетесь получить извне то, что обретается внутри. Способные созерцать Вечность, вы отворачиваетесь и закрываете глаза. С вашим телом, которое совершеннее любого механизма, вы пытаетесь создать ущербную расу киборгов. Зачем? Что вы хотите?

— Я слышала, многие хотят вечной жизни, — неуверенно проговорила Лис.

— Вечная жизнь возможна только в Вечности, — возразил Л'Ронг. — В конечном мире мы можем достичь лишь определённой Ступени. Но пока мы живем, мы должны идти. Совершенство — это вечная цель Пути, недостижимая, но побуждающая нас двигаться.

— Кажется, отец Томас говорил что-то похожее. Только он Вечность называл Богом... Л'Ронг, неужели между нашими расами такая огромная разница?

— В конечном мире — да. Но в Вечности мы едины.

Лис приумолкла. Слова Л'Ронга приоткрыли ей нечто новое. Раньше ей казалось, что люди — это люди, харроги — это харроги, меклонцы — это меклонцы, со своими богами и своими судьбами. Но теперь она чувствовала, что над всеми ними надстоит и всех их объединяет Тот, Кого отец Томас называет Богом, а меклонцы — Вечностью...

Гонг объявил о начале медитации.

— Тебе лучше переместиться из центра на край, — посоветовал Л'Ронг. — Здесь, в центре, сосредотачивается вся энергия нашей мысли, а это выдержать нелегко.

— Хорошо. — Лис прихватила подушку, осторожно удалилась и присела у стены, глядя, что будет дальше.

Вначале ей казалось, будто ничего не изменилось — меклонцы как сидели, так и продолжали сидеть молчаливыми изваяниями. Потом она ощутила, что от каждого из них идёт незримый луч мысли — туда, где раньше сидела она, — и там лучи собираются и устремляются ввысь, к небу, за пределы Вселенной — в Вечность.

Лис захотела присоединиться к меклонцам. Она закрыла глаза — так было легче сосредоточиться, — и подумала о матери, которую у неё отняли ургонхорские царедворцы. И ей вдруг показалось, что леди Эстрелла рядом с нею, в пронизанной солнцем комнате. Мама бережно поддерживает маленькую Лис, только что научившуюся ходить, и её золотистые волосы струятся на пол, как водопад.

Очнувшись, Лис поняла, что всё это время сладко спала, подложив под голову подушку, и кто-то накрыл её шерстяным одеялом. В святилище было темно и пусто, лишь горела одинокая свеча в стеклянной вазе и напротив неё поблёскивал металлической броней Л'Ронг.

— Я заснула? — встрепенулась девушка. — Как неудобно...

— Наши медитации с непривычки трудно выдержать, — спокойно отозвался Л'Ронг. — Даже леди Эстрелле поначалу было нелегко.

— Я видела маму во сне! — воскликнула Лис.

— В медитациях мы часто видим леди Эстреллу, — отозвался меклонец. — Она и сегодня была с нами. То место у чаши, куда я тебя вначале посадил — её место. Там собирается и крепнет наша мысль прежде чем устремиться к Вечности.

— Да, я почувствовала... А это что за знаки? — Девушка только теперь обратила внимание на развешанные вдоль стены шёлковые флажки с непонятными символами.

— Знаки Пути, — ответил Л'Ронг. — Их здесь одиннадцать — по числу состоящих в нашей ветви.

— А что такое Знак Пути?

— Образ духа. То, что глубже воспитания и привычек, глубже биологической природы. То, чем ты являешься в замысле Вечности. Леди Эстрелла увидела Знаки Пути каждого из нас, и мы начертили их здесь, чтобы не забывать, кто мы есть на самом деле.

Меклонец подошёл и указал на флажки со знаками:

— Смотри, это — Ай-Санг — Быстрый Огонь, И-Тэнг — Небесный Сокол, Л'Нар — Вечный Брат... Ли-Кин — Стебелёк на ветру, и её Идущий Рядом — Ри-Тар, Доблестное Сердце.

— А твой знак? — спросила девушка.

— Вот он, — указал Л'Ронг на один из символов. — Снежный Дракон.

— Снежный Дракон?

— Леди Эстрелла сказала, что видела меня в образе белого дракона на снежной горной вершине... У неё был начерчен и твой символ — Девочка, рисующая солнечные знаки в небе. Она говорила, этот знак подошёл бы менестрелю.

— Кому? — не поняла Лис. Меклонец пояснил:

— Менестрелями на Арусе называли людей-Видящих, которые передавали в слове и музыке откровение свыше. Ты пока в себе не чувствуешь этого. Но я вижу, как ты меняешься. Ты уже не Элизабет Ургон из Навигационного училища на Свире.

Помолчав, он добавил:

— Какой ты станешь, известно лишь Вечности и тебе самой, в глубине твоего сердца.

На следующий вечер Лис снова застала в «Компьютарии» меклонца.

— Л'Ронг? — обрадовалась она.

— Нет, Л'Нар, — ответил меклонец. Девушка рассмеялась:

— Опять я вас путаю.

— Нас путают даже на Меклоне, — отозвался Л'Нар. — Но мне это льстит.

— Как насчет партии в «Стратегию»? — Сдвинув бумаги и пустые стаканчики изпод кофе на столе Яна, Лис поставила шахматную доску и расставила фигуры. — Твои — белые.

— Белые начинают и выигрывают, — заявил Л'Нар, разыгрывая начало по классической схеме.

— Это мы еще посмотрим, — Лис двинула вперед черную фигурку пехотинца. Она храбрилась, хотя знала, что всё равно продует. Так и случилось — вскоре Л'Нар проредил ряды пехоты, уничтожил своим офицером её генерала и загнал чёрного короля в тупик.

— Ты делаешь успехи, — сказал он, с поразительной ловкостью расставляя фигурки своей металлической лапой. Лис хмыкнула:

— Сомнительный комплимент.

— В прошлый раз, если ты не забыла, был мат в три хода, — напомнил меклонец. Потом добавил: — «Огненная птица» сегодня ночью уходит в рейс. Ведущим пилотом идет И-Тэнг, вторым — я. Л'Ронг остается на Гемме.

Лис обрадовалась этому известию:

— Здорово! Значит, теперь мы сможем чаще видеться. — Про совет отца Томаса она давно уже забыла. — А чем он здесь займется?

— Начиная со следующей недели он работает в пограничной службе, — ответил Л'Нар. — Будет следить за порядком на Викки.

— Он так и не рассказал, почему вы задержались на Меклоне, — осторожно спросила Лис. — У вас что-то случилось?

— Л'Ронг просил не говорить тебе об этом, но мне кажется, ты должна знать. Совет Приблизившихся к Совершенству выразил серьёзное недовольство деятельностью нашей общины. — Л'Нар помолчал. — В «Скрижалях Пути» сказано, что Идущий не может убить Идущего, но нигде не говорится, что Идущий не может убить самого себя.

— Ты хочешь сказать... — Лис осеклась. Л'Нар договорил:

— Да, угроза такого приговора висела над Л'Ронгом почти месяц. Последнее слово было за Правителем, который в то время исполнял долг Совершенствования. Но молитвы сан Т'Cэя в Вечности помогли нам, и Правитель отменил решение Совета. Л'Ронг отделался двадцатилетним запретом появляться на Меклоне.

— А если бы... приговор не отменили? — испуганно спросила Лис. — Он что, подчинился бы?

— Да, — ответил Л'Нар.

— Всё-таки странный вы народ, — проговорила девушка.

— Не более странный, чем вы, — отозвался меклонец. — Вы, люди, придаёте слишком много значения мелочам и оттого не замечаете действительно важного.

— Эй, друзья! Кто тут сеет межрасовую рознь? — весело проговорил Ян, только что выпроводивший последнего посетителя. — Элис, где обещанные пирожки?

— Ой, я забыла их в аэрокаре! — Лис открыла сумочку, доставая ключи. — Сейчас принесу.

Глава 7. Снежный Дракон

Прошёл ещё месяц.

Лис полностью освоилась с работой и даже иногда оставалась за прилавком, принимая заказы, если Герард и Ян были заняты. Вечерами она читала «Благую Весть», а по выходным ходила к отцу Томасу за разъяснениями.

История Бога, сошедшего на землю, чтобы спасти людей, поразила её, но Лис чувствовала, что многое ей непонятно. И ещё её волновал вопрос: а спасал ли Он харрогов? Или меклонцев? Или арусиан? Но она пока не решалась спрашивать об этом.

Отец Томас показал ей, где стоял дом номер четыре по улице Садовой, в котором когда-то жила её мать. Теперь там был выстроен современный коттедж, и это неприятно царапнуло Лис по сердцу.

— После смерти леди Эстреллы соседи по улице приносили сюда цветы, — проговорил отец Томас, поддерживая над девушкой зонт (в тот день шёл сильный дождь). — Потом хозяин дома попросил этого не делать.

— Почему? — спросила Лис.

— Люди не любят думать о смерти, — ответил священник.

«А меклонцы? — вдруг подумала Лис. — Что они думают о смерти и Спасении? Что такое их Путь?» Ей вдруг захотелось узнать побольше об этой странной расе. К тому же, по Л'Ронгу и его товарищам она начала скучать. Они задерживались, и это её беспокоило.

Меклонцы объявились неожиданно.

Вернувшись на микроаэробусе со склада, Лис, как обычно, заскочила по дороге за слоёными пирожками. Разрумянившаяся с холода, влетела в «Компьютарию». В своём синем платье с наброшенной на плечи шалью.

Ян встретил ее загадочной улыбкой:

— Элис, к тебе пришли.

Из-за стеллажа с компьютерными принадлежностями появился Л'Ронг. Лис обрадованно всплеснула руками:

— Ой, здравствуй!

— Всё в порядке? — спросил меклонец.

— Всё просто чудесно! — воскликнула девушка. — Меня так хорошо приняли и помогли устроиться! — Сдвинув стопку с документацией, она села на стол и начала рассказывать всё, что с ней произошло за эти два месяца. Л'Ронг молча слушал.

— Ты хорошо выглядишь, — сказал наконец он. Девушка спросила:

— А у вас всё в порядке? Как прошел ваш рейс? Вас так долго не было, что я начала уже беспокоиться.

— Да, у нас все нормально. — Лис показалось, меклонец сказал это с какой-то горечью. Не случилось ли у них что-нибудь, подумала девушка. Надо будет расспросить Л'Ронга подробнее.

— Я так по всем вам соскучилась! — проговорила она и предложила. — Может, зайдём ко мне, поболтаем?

— А хозяев не распугаю? — отозвался Л'Ронг. — Не думаю, что они обрадуются появлению меклонца в доме. В другой раз, Лис, и не забудь их перед этим предупредить.

Он помолчал.

— Сегодня в семь — собрание нашей ветви. Я затем и пришёл, чтобы пригласить тебя на встречу.

Лис на минуту задумалась. Вообще-то Ренко ждёт ее в «Быке». Но Ренко перебьётся. Она кинет ему сообщение на мобильник, что не придёт. А посмотреть на собрание меклонцев очень интересно.

— У тебя другие планы? — уловив её сомнения, спросил Л'Ронг.

— Нет, — поспешно ответила Лис.

— Тогда поешь и пойдём. Собрание будет долгим.

Пришёл Герард, принёс три стаканчика кофе и начал расспрашивать Л'Ронга о том, «как там, на Меклоне». Лис заметила, что меклонец отвечает уклончиво. Похоже, у меклонцев действительно какие-то неприятности. Дожевав свою слойку, она бросила в мусорный ящик пустой стаканчик из-под кофе:

— Л'Ронг, я всё.

— Хорошо. — Меклонец поднялся с места, меняя трансформацию, и накинул плащ (на улице шёл дождь): -Идём.

Здание общины находилось на берегу реки, в стороне от жилых кварталов, рядом со старинным парком. Трёхэтажный особняк из коричневого кирпича, с просторными окнами на первом этаже и нарядной башенкой справа. Одна сторона двускатной крыши была стеклянной.

Лис посадила аэрокар на свободную площадку перед домом. Подойдя к парадной двери, Л'Ронг на секунду замер. Щёлкнул замок, открываемый цифровым кодом, и меклонец толкнул дверь, пропуская девушку вперед:

— Лис, проходи.

Миновав прихожую, Лис оказалась в просторном светлом помещении с полом из каменной плитки. Посередине выложена из смальты четырёхлучевая навигационная звезда, указывавшая стороны света. У восточной стены устроен зелёный газон, где росло одно-единственное дерево.

Лис ни разу в жизни не видела таких деревьев. Серебристо-белый ствол с чёрными поперечными полосками. Длинные тонкие ветви, свешивающиеся к каменной чаше с водой. Часть скошенной крыши над деревом была стеклянной, чтобы сюда проникали солнечные лучи. Даже в закрытом помещении дерево чувствовало дыхание осени — жёлтые листья повсюду лежали на траве и плавали в чаше.

— Арусианский альвир, — пояснил Л'Ронг. — Арусиане брали его семена с собой на счастье. Леди Эстрелла посадила его четырнадцать лет назад, при ней он очень быстро вырос.

— А можно посмотреть комнату матери? — волнуясь, спросила Лис.

— Можно, — ответил Л'Ронг. — Пойдём.

Следом за меклонцем Лис поднялась по узкой витой лестнице на третий этаж и оказалась в маленькой комнате с низкими скошенными потолками, располагавшейся в башенке. Девушка огляделась. Раскладной диван, накрытый цветным покрывалом, стол у окна, занавешенный тканью шкаф для одежды, полки с книгами. На стене висело стереофото молодой женщины в длинном платье нежно-зелёного цвета. Женщина стояла вполоборота, держа в руках букет садовых ромашек и чуть улыбаясь. Под портретом горела лампадка.

— Это мама? — Лис не могла оторвать глаз от портрета женщины. — Какие у неё необыкновенные глаза! Словно...

— Словно колодцы Вечности, — негромко проговорил меклонец. — Я сделал этот снимок, когда леди Эстрелла ждала третьего ребенка.

Лис помолчала. Подошла к книжным полкам, провела рукой по переплётам с незнакомыми буквами. Рассеянно просмотрела этикетки компакт-дисков. Потом тронула высохшие листья папоротника:

— Цветы завяли.

— В последнее время мы здесь редко бываем, — отозвался Л'Ронг. — Карен, конечно, присматривает за домом, но у неё хватает и своих дел.

Снизу донёсся удар гонга.

— Нам пора, — сказал меклонец. — Тебя ждут.

Вернувшись в святилище вместе с Л'Ронгом, Лис застала необычную картину: десятеро меклонцев, поблескивающих чешуйчатой бронёй и модулями с оружием, рассевшиеся полукругом напротив дерева и чаши. Перед чашей для кого-то положена атласная подушечка. Когда Лис вошла, ни один из меклонцев не обернулся в её сторону, но она почувствовала направленные к ней лучи внимания.

Л'Ронг подвёл её к чаше с водой и обратился к собравшимся:

— Сегодня на нашей встрече присутствует Элизабет, дочь леди Эстреллы Арусианской. Её история нам известна. У неё много вопросов, на которые она хотела бы получить ответ. Но сначала мы представимся друг другу.

Более необычной процедуры знакомства у Лис ещё в жизни не было. Каждый из меклонцев, меняя трансформацию, вставал и подходил к ней, и Лис касалась ладонью приветственно поднятой металлической лапы. Она сразу же потерялась в их непривычно звучавших именах. Только одно имя ей запомнилось — Ли-Кин, — и то потому, что у представившегося (представившейся?) по-женски высокий голос.

— Садись, — подсказал ей Л'Ронг, и девушка опустилась на подушку, скрестив ноги. — Спрашивай, Элиза-дариэ, обо всём, что хочешь узнать.

Лис начала расспрашивать о матери. Ей отвечал один Л'Ронг, но при этом он говорил «мы», и девушка вскоре поняла, почему. На самом деле в беседе участвовали все меклонцы, а Л'Ронг облекал их мысли в слова! Действительно, странная раса... Неожиданно для себя Лис спросила:

— Что такое Путь?

— Путь — это стремление к Совершенству, — лаконично ответил Л'Ронг.

— Что значит — следовать Пути?

— Это значит — умирать и возрождаться.

-Вы что, верите в реинкарнацию? — удивилась Лис. Теория реинкарнации, по словам отца Томаса, считалась еретической, и Церковь давно её отвергла.

— Нет, — ответил Л'Ронг. — Дух Идущего приходит в мир однажды, облекаясь плотью, чтобы пройти жизненный круг и снова уйти в Вечность. Но на жизненном пути наше тело много раз умирает и рождается вновь, с каждой Ступенью приближая Идущего к Совершенству.

— Так вы сознательно перестраиваете себя? — проговорила девушка. — Но ведь это... это же неестественно!

— Почему? — спросил Л'Ронг. Лис замялась:

— Ну... Отец Томас говорил, что вы нарушаете законы Бога, меняя по своему произволу Его замысел.

Л'Ронг молчал — похоже, меклонцы совещались. Казалось, даже Лис чувствовала жар неслышной дискуссии. Наконец Л'Ронг проговорил:

— Я попробую объяснить, почему дети Мекланнэр выбрали этот Путь. Может быть, мой рассказ хоть немного примирит Истину нашего Пути и ту Истину, которой тебя учит отец Томас.

Послушай, Лис. Сотни тысяч лет назад, когда большинство нынешних цивилизаций существовали только в замысле Вечности, мы уже обживали сумрачные долины под лучами звезды Мекланнэр. Одного из наших давних первопредков, только что вышедших из воды, навсегда поразило звёздное небо — мириады мерцающих огоньков, бесконечно далёких, но кажущихся такими близкими. Он так и остался стоять с головою, поднятой к небу — символ нашей вечной устремлённости к звёздам.

Эволюция дала нам слабое тело. Выйдя на землю, мы жестоко страдали от холода и хищных существ, превосходивших нас в быстроте и силе. Нам приходилось учиться выживать в суровом наземном мире. Борьба за выживание развила наш интеллект, но наши тела по-прежнему были немощными. Мы, устремлённые к звёздам, оставались пленниками земли.

Скрижали говорят о Кузнеце, принесшем нам знания о металле. Металл стал нашим помощником и слугою. Мы перестали быть лёгкой добычей хищных существ и теперь, устроив внешнюю жизнь, смогли обратиться вовнутрь. И мы обнаружили нечто, мешающее жить и созидать, отравляющее чистоту наших самых светлых и вдохновенных творений.

Это был страх. Страх сотен тысяч поколений, умиравших от холода, голода и зубов хищников. Страх, намертво связанный с нашим беспомощным телом.

Тогда и пришёл в мир Великий Учитель сан Т'Гор. Он говорил — есть страх телесный, физический, и есть страх духовный. Телесный страх побеждается трансформацией тела. Духовный страх побеждается трансформацией духа. Он учил — металл снова поможет нам. Металл укрепит нас и избавит от страха, связанного с немощью нашего тела. А Путь укрепит наш дух.

Над продвижением в Пути работали талантливейшие из талантливейших, но мы заплатили немалым числом ошибок и жертв за каждую из созданных нами Ступеней. Каждая Ступень оплачена гибелью многих Идущих. Но Путь сделал нас сильными, и мы осуществили свою мечту — вышли к звёздам.

— Но неужели у вас не было другого... Пути? — спросила Лис.

— А ты могла бы посоветовать нам что-нибудь другое? — вопросом на вопрос ответил Л'Ронг.

— Ну, вы могли бы, эээ... воздействовать на материю силой духа, — неуверенно проговорила Лис. — Отец Томас говорил, что святые подвижники были способны так менять свойства своего тела.

В святилище повисла напряженная тишина — казалось, даже меклонцы остановили свой мысленный разговор. Лис почувствовала, что нечаянно затронула больную тему. Через некоторое время Л'Ронг проговорил:

— Такой путь существовал, Лис. Но это был путь тёмной духовности. А другого нам не было дано.

Он помолчал.

— Планетная система Мекланнэр расположена недалеко от Красной звезды, которую люди называют Антарес. Красная звезда — наш Антиполюс, через неё проходит ось вращения планеты. У нас она видна даже днём, к счастью, не везде... Она — центр тёмной духовности Вселенной. Она отравляет своим влиянием любое восприятие духовной реальности. И под её коварными лучами во многих душах взросли ядовитые семена.

Возникло целое течение, адепты которого говорили: да, у нас слабые тела, но мы можем научиться переносить сознание в чужое, более совершенное тело, подавляя прежнюю личность. Они называли себя Скитающимися, в отличие от нас — Идущих. К тому времени мы уже встречались с людьми — космическими первопроходцами. Но те их них, что имели несчастье встретиться со Скитающимися, переставали существовать как личности, становясь носителями чужого сознания. Так семена, посеянные у нас, тёмный ветер начал разносить по Вселенной.

Тогда мы, Идущие, приняли решение — я не могу назвать его верным, но оно было единственно возможным в тот момент. Мы объявили войну Скитающимся. В ответ они подняли против нас всё население планеты. Война была жестокой и кровопролитной. Мы победили, но ценою гибели всего остального народа.

Лис молчала. Л'Ронг после некоторой паузы продолжил:

— Оставшиеся в живых поклялись никогда не поднимать оружие друг против друга... На определённом этапе Пути Идущий утрачивает способность воспринимать духовную реальность — такова наша плата за разрыв с тёмной духовностью. У нас нет живой связи с Вечностью. Сан Т'Гор не знал другого способа защититься от губительного воздействия Красной звезды. Но мы можем размышлять о Вечности. У нас нет провидцев, приносящих откровение свыше, но мы учимся верить без чудес и любить, не требуя ответной любви.

К сожалению, теперь слишком много внимания придается техническому совершенствованию, и забывается истинная цель Пути. Дети Мекланнэр превращаются из Идущих в перестраивающихся. Мы теряем память о самих себе. Но был Учитель сан Т'Сэй, чьи наставники помнили истинную цель. Был Совершенный, чей приход подтвердил их правоту. Была леди Эстрелла, ставшая для нас живой связью с Вечностью.

Меклонец замолчал. Лис тихонько спросила:

— Л'Ронг, а почему отец Томас говорил, что ваш Путь — соблазн для людей?

— Потому что так и есть. Вам, гуманоидным расам, колоссально повезло: и телом, и духом вы созданы для гармонии. Мы встречали вас как Высших. И жестоким разочарованием для нас было увидеть ваш внутренний разлад. Вы гоняетесь за призрачной целью, не видя бесценных сокровищ, лежащих рядом; вы пытаетесь получить извне то, что обретается внутри. Способные созерцать Вечность, вы отворачиваетесь и закрываете глаза. С вашим телом, которое совершеннее любого механизма, вы пытаетесь создать ущербную расу киборгов. Зачем? Что вы хотите?

— Я слышала, многие хотят вечной жизни, — неуверенно проговорила Лис.

— Вечная жизнь возможна только в Вечности, — возразил Л'Ронг. — В конечном мире мы можем достичь лишь определённой Ступени. Но пока мы живем, мы должны идти. Совершенство — это вечная цель Пути, недостижимая, но побуждающая нас двигаться.

— Кажется, отец Томас говорил что-то похожее. Только он Вечность называл Богом... Л'Ронг, неужели между нашими расами такая огромная разница?

— В конечном мире — да. Но в Вечности мы едины.

Лис приумолкла. Слова Л'Ронга приоткрыли ей нечто новое. Раньше ей казалось, что люди — это люди, харроги — это харроги, меклонцы — это меклонцы, со своими богами и своими судьбами. Но теперь она чувствовала, что над всеми ними надстоит и всех их объединяет Тот, Кого отец Томас называет Богом, а меклонцы — Вечностью...

Гонг объявил о начале медитации.

— Тебе лучше переместиться из центра на край, — посоветовал Л'Ронг. — Здесь, в центре, сосредотачивается вся энергия нашей мысли, а это выдержать нелегко.

— Хорошо. — Лис прихватила подушку, осторожно удалилась и присела у стены, глядя, что будет дальше.

Вначале ей казалось, будто ничего не изменилось — меклонцы как сидели, так и продолжали сидеть молчаливыми изваяниями. Потом она ощутила, что от каждого из них идёт незримый луч мысли — туда, где раньше сидела она, — и там лучи собираются и устремляются ввысь, к небу, за пределы Вселенной — в Вечность.

Лис захотела присоединиться к меклонцам. Она закрыла глаза — так было легче сосредоточиться, — и подумала о матери, которую у неё отняли ургонхорские царедворцы. И ей вдруг показалось, что леди Эстрелла рядом с нею, в пронизанной солнцем комнате. Мама бережно поддерживает маленькую Лис, только что научившуюся ходить, и её золотистые волосы струятся на пол, как водопад.

Очнувшись, Лис поняла, что всё это время сладко спала, подложив под голову подушку, и кто-то накрыл её шерстяным одеялом. В святилище было темно и пусто, лишь горела одинокая свеча в стеклянной вазе и напротив неё поблёскивал металлической броней Л'Ронг.

— Я заснула? — встрепенулась девушка. — Как неудобно...

— Наши медитации с непривычки трудно выдержать, — спокойно отозвался Л'Ронг. — Даже леди Эстрелле поначалу было нелегко.

— Я видела маму во сне! — воскликнула Лис.

— В медитациях мы часто видим леди Эстреллу, — отозвался меклонец. — Она и сегодня была с нами. То место у чаши, куда я тебя вначале посадил — её место. Там собирается и крепнет наша мысль прежде чем устремиться к Вечности.

— Да, я почувствовала... А это что за знаки? — Девушка только теперь обратила внимание на развешанные вдоль стены шёлковые флажки с непонятными символами.

— Знаки Пути, — ответил Л'Ронг. — Их здесь одиннадцать — по числу состоящих в нашей ветви.

— А что такое Знак Пути?

— Образ духа. То, что глубже воспитания и привычек, глубже биологической природы. То, чем ты являешься в замысле Вечности. Леди Эстрелла увидела Знаки Пути каждого из нас, и мы начертили их здесь, чтобы не забывать, кто мы есть на самом деле.

Меклонец подошёл и указал на флажки со знаками:

— Смотри, это — Ай-Санг — Быстрый Огонь, И-Тэнг — Небесный Сокол, Л'Нар — Вечный Брат... Ли-Кин — Стебелёк на ветру, и её Идущий Рядом — Ри-Тар, Доблестное Сердце.

— А твой знак? — спросила девушка.

— Вот он, — указал Л'Ронг на один из символов. — Снежный Дракон.

— Снежный Дракон?

— Леди Эстрелла сказала, что видела меня в образе белого дракона на снежной горной вершине... У неё был начерчен и твой символ — Девочка, рисующая солнечные знаки в небе. Она говорила, этот знак подошёл бы менестрелю.

— Кому? — не поняла Лис. Меклонец пояснил:

— Менестрелями на Арусе называли людей-Видящих, которые передавали в слове и музыке откровение свыше. Ты пока в себе не чувствуешь этого. Но я вижу, как ты меняешься. Ты уже не Элизабет Ургон из Навигационного училища на Свире.

Помолчав, он добавил:

— Какой ты станешь, известно лишь Вечности и тебе самой, в глубине твоего сердца.

На следующий вечер Лис снова застала в «Компьютарии» меклонца.

— Л'Ронг? — обрадовалась она.

— Нет, Л'Нар, — ответил меклонец. Девушка рассмеялась:

— Опять я вас путаю.

— Нас путают даже на Меклоне, — отозвался Л'Нар. — Но мне это льстит.

— Как насчет партии в «Стратегию»? — Сдвинув бумаги и пустые стаканчики изпод кофе на столе Яна, Лис поставила шахматную доску и расставила фигуры. — Твои — белые.

— Белые начинают и выигрывают, — заявил Л'Нар, разыгрывая начало по классической схеме.

— Это мы еще посмотрим, — Лис двинула вперед черную фигурку пехотинца. Она храбрилась, хотя знала, что всё равно продует. Так и случилось — вскоре Л'Нар проредил ряды пехоты, уничтожил своим офицером её генерала и загнал чёрного короля в тупик.

— Ты делаешь успехи, — сказал он, с поразительной ловкостью расставляя фигурки своей металлической лапой. Лис хмыкнула:

— Сомнительный комплимент.

— В прошлый раз, если ты не забыла, был мат в три хода, — напомнил меклонец. Потом добавил: — «Огненная птица» сегодня ночью уходит в рейс. Ведущим пилотом идет И-Тэнг, вторым — я. Л'Ронг остается на Гемме.

Лис обрадовалась этому известию:

— Здорово! Значит, теперь мы сможем чаще видеться. — Про совет отца Томаса она давно уже забыла. — А чем он здесь займется?

— Начиная со следующей недели он работает в пограничной службе, — ответил Л'Нар. — Будет следить за порядком на Викки.

— Он так и не рассказал, почему вы задержались на Меклоне, — осторожно спросила Лис. — У вас что-то случилось?

— Л'Ронг просил не говорить тебе об этом, но мне кажется, ты должна знать. Совет Приблизившихся к Совершенству выразил серьёзное недовольство деятельностью нашей общины. — Л'Нар помолчал. — В «Скрижалях Пути» сказано, что Идущий не может убить Идущего, но нигде не говорится, что Идущий не может убить самого себя.

— Ты хочешь сказать... — Лис осеклась. Л'Нар договорил:

— Да, угроза такого приговора висела над Л'Ронгом почти месяц. Последнее слово было за Правителем, который в то время исполнял долг Совершенствования. Но молитвы сан Т'Cэя в Вечности помогли нам, и Правитель отменил решение Совета. Л'Ронг отделался двадцатилетним запретом появляться на Меклоне.

— А если бы... приговор не отменили? — испуганно спросила Лис. — Он что, подчинился бы?

— Да, — ответил Л'Нар.

— Всё-таки странный вы народ, — проговорила девушка.

— Не более странный, чем вы, — отозвался меклонец. — Вы, люди, придаёте слишком много значения мелочам и оттого не замечаете действительно важного.

— Эй, друзья! Кто тут сеет межрасовую рознь? — весело проговорил Ян, только что выпроводивший последнего посетителя. — Элис, где обещанные пирожки?

— Ой, я забыла их в аэрокаре! — Лис открыла сумочку, доставая ключи. — Сейчас принесу.

Глава 8. Идущий Рядом

Прошло ещё несколько недель. Затяжная осень Геммы уступила предзимью с голыми деревьями и инеем на траве. Тиль готовился к какому-то празднику, который местные жители называли «синтер Клас». Отец Томас разъяснил Лис, что «синтер Клас» был святым человеком, который все свои деньги раздавал детям из бедных семей, и что в честь него и установлен этот праздник.

По средам Лис заходила в «Золотого быка» — почитать «Звезду Храгон-Ха» и поболтать с Ренко. Похоже, молодой харрог и в самом деле утонул в серых глазах полуарусианки. Он платил за Лис в баре, провожал её до дома и они целовались возле парадной двери перед тем, как распрощаться. Раз в неделю они вместе ходили в кино. Ничего большего, правда, Ренко от неё не добился. Завсегдатаем «Быка» Лис так и не стала — в харрожском кафе было шумно, а она чувствовала, что всё больше и больше любит тишину своей квартиры со скромной деревянной мебелью и комнатными цветами.

И в тишине ей открывалось нечто новое, яркое и ослепительно-прекрасное, но в то же время пугающее своей странностью. Это противоречило общепринятым нормам и здравому смыслу, но ничего с собой поделать Лис не могла. Она ходила в Кафедральный собор и молилась, но ощущение не проходило — наоборот, в тишине под величественными церковными сводами оно становилось отчётливее и сильнее.

Исповедоваться отцу Томасу Лис так и не решилась — она понимала, что её слова прозвучали бы странно и дико, и ей оставалось только просить Бога, чтобы Он помог ей разобраться в самой себе.

Л'Ронг иногда появлялся в «Компьютарии» — всегда вечером и всегда неожиданно, и Лис чувствовала, что в его присутствии с ней начинало что-то происходить. Она бегала по магазину в своём синем платье с яркой цветастой шалью, и с неестественным рвением хваталась за подвернувшиеся дела. От волнения она пила много кофе, но после кофе ей становилось только хуже. Герард и Ян, конечно, это замечали, но относили на другой счёт.

Тем временем Ренко начал за ней активно ухаживать. Он стал заходить и в «Компьютарию» — каждый раз с огромным букетом цветов. Лис поила его кофе из автомата, он сажал её к себе на колени и был страшно доволен. Однажды он зашёл в магазин, когда там был меклонец; Лис уронила стаканчик, пролив кофе на платье. К счастью, ей надо было лететь на склад. Когда она вернулась, Ренко играл в «Звёздных паладинов». Л'Ронг ушел.

Лис понимала — надо что-то делать. Поэтому она согласилась на предложение Ренко о замужестве. Отец Томас осудил её поспешность, и она перестала ходить в церковь.

Свадьба была по-харрожски многолюдной, весёлой и шумной, с похищением невесты, кулачными боями и прочими состязаниями в ловкости и силе. Конечно, Ренко отовсюду выходил победителем. Из друзей Лис на свадьбе были Карен, Рик и Герард с Яном. Л'Ронга не было — меклонец, казалось, пропал совсем. Лишь по почте пришла поздравительная открытка и подарок — музыкальный компакт-диск, который Лис тут же засунула подальше на книжную полку.

Жизнь с мужем началась хорошо. Лис нравилось заботиться о нём, готовить для него обеды, стирать и гладить его одежду. Она обзавелась дополнительной кухонной утварью и кулинарными книгами, стараясь каждый вечер подать к столу что-нибудь новенькое. Ей доставляло удовольствие вести домашнее хозяйство, и она даже забросила занятия боевыми искусствами, появляясь в клубе всё реже и реже.

По субботам они с мужем ходили на рынок. Каждый такой поход занимал, как правило, весь день, так как Ренко постоянно останавливался с кем-нибудь поболтать — знакомых у него полгорода. Он явно гордился умницей и красавицей женой, и поход на субботний базар был для него своеобразным «выходом в свет».

Раз в месяц они навещали родителей Ренко. Те жили в собственном доме, большом, шумном и по-харрожски хлебосольном. У них постоянно что-то готовилось на кухне и работал включённый телевизор. Мать и сестра Ренко громко и оживлённо разговаривали, стараясь перекричать шум какого-нибудь идущего на экране боевика.

Этот вечер был точно таким же, как и остальные вечера в доме родителей мужа — обильный ужин, чай и много разговоров под звуки телевизора.

— Элис, доча, тебе нехорошо? — спросила свекровь, заметив, что девушка сидит за столом какая-то кислая.

— Голова болит, — соврала Лис, отставляя чашку с недопитым чаем. — Я лучше пойду лягу.

— Тебя не тошнит? Может, ты беременна?

— Не знаю. Надо сходить к врачу.

Лис ушла в соседнюю комнату, легла на диван и накрылась пледом, слушая, как в гостиной муж, свекровь и золовка радостно обсуждают её несуществующую беременность. Она чувствовала себя последней предательницей. Они ведь приняли её как родную. А она...

Она давно уже поняла: всё, что она делает — и составление букета из купленных на рынке цветов, и красиво накрытый стол, и сшитое своими руками новое платье — она посвящает не мужу. Правда, тот, кому она хотела бы это посвятить, не нуждается в домашнем уюте.

Л'Ронг, Снежный Дракон. Рыцарь Вечности...

Лис ещё пробовала сопротивляться. Она устраивала вечеринки для Ренко и его приятелей. На вечеринках было шумно и весело, и пиво лилось рекой. Потом, когда гости расходились по домам, она появлялась перед мужем в соблазнительном наряде. Он начинал её страстно целовать, подхватывал на руки и уносил в постель. Но это не помогало. Она больше не могла бороться с самой собой.

Она больше не могла скрывать от себя, что Л'Ронг — её Идущий Рядом.

Делая нехитрую работу по дому, Лис мысленно обращалась к нему. И она чувствовала его ответ, его мысли, обращенные к ней — то прозрачные и чистые, как хрусталь, то обнимавшие её мягким теплом, как утренние солнечные лучи. Он словно был рядом с ней — незримо присутствовал в доме, встречал в саду, оставался сторожить её сон, когда она ложилась спать. Он тихонько стоял за её спиной, когда она зажигала свечу перед портретом матери.

«Л'Ронг, зачем? Почему — ты? Мы разные, мы не сможем быть вместе!..»

Она уже знала его ответ. «В Вечности мы все едины».

В «Компьютарии» Л'Ронг не появлялся, но Лис знала — мысленно он здесь. Он сидит в позе покоя рядом со столом Яна и смотрит на неё. Она сновала по магазину в синем платье с наброшенной на плечи шалью, отвечала на телефонные звонки, принимала заказы, и работа горела в её руках — потому что рядом с нею незримо был Снежный Дракон.

А Ренко начал ощущать её раздвоенность. Ему было непонятно, что происходит с его женой, но то, что Лис больше не принадлежит ему, он чувствовал. Он начал закатывать сцены ревности. «У тебя есть любовник!» — говорил он. «Нет у меня любовника, — отвечала Лис. — Ты же знаешь, что я бываю только на работе и дома». Ренко окидывал взглядом ухоженную квартиру: «Всё равно ты это делаешь не для меня! Скажи, для кого?» Лис не могла сказать ему правду — он счёл бы её сумасшедшей.

Сначала она ещё пыталась сохранить семью, уверяя мужа, что любит его. Потом не выдержала и сказала: «Ренко, я же мучаю тебя. Давай разведемся». «Нет, я люблю тебя! Я никуда тебя не пущу!» — и всё пошло по следующему кругу.

Ренко стал вечерами пропадать в «Быке». Лис догадывалась, что он ей изменяет, но ей уже было все равно. Ей даже нравилось, что по вечерам в доме тихо, что нет бесконечных шумных компаний и орущего телевизора. Она надевала нарядное платье, ставила на пол стеклянную вазу с зажжённой свечой и садилась на подушку для медитаций; она знала, что Л'Ронг сидит напротив и они медитируют вместе.

Однажды она достала подаренный Л'Ронгом компакт-диск. Это была арусианская музыка; Бог весть где меклонец её раздобыл. Слушая мягкий женский голос, певший на полузабытом языке под аккомпанимент гитары и флейты, она поняла — больше так продолжаться не может.

Она собрала и покидала в аэробус свои вещи. Сняла со стены тренировочный меч и оставила на столе записку: «Ренко, я ушла. Ты всё равно не смог бы жить со мной. Я слишком ранена прошлым. Спасибо тебе за всё и прости. Элис». По дороге она заехала к Карен и взяла ключи от здания общины, сказав, что будет присматривать за домом сама.

Здание общины встретило её ночной тишиной. Пройдя по коридору, Лис вступила в полумрак святилища, освещённого единственной свечой. Возле свечи в позе покоя сидел Л'Ронг.

— Я пришла, — тихонько сказала Лис.

— Я знал, что ты придешь, — отозвался меклонец. — Поэтому и остался, чтобы дождаться тебя.

Лис присела на подушку напротив горящей свечи.

— Л'Ронг, помнишь, ты говорил про четыре формы обращения на «ты»? Можно, я буду обращаться к тебе, как к Идущему Рядом?

— Я давно уже к тебе так обращаюсь, анни илвайри. Но ты должна понимать: у нас разная физическая природа, и по-настоящему нас соединит только Вечность.

Лис грустно улыбнулась:

— Нам с Ренко общая физическая природа не помогла. Дух должен господствовать над телом, а не наоборот.

— Я рад, что ты это понимаешь.

Они еще немного посидели и помолчали. Потом Л'Ронг сказал:

— Ты выглядишь усталой. Иди отдохни. Я перенесу твои вещи.

Так Лис переселилась в здание общины. Жила она теперь в комнате матери. Она присматривала за святилищем — зажигала по вечерам свечи, поливала цветы, убирала опавшие листья из чаши фонтана. На работу, правда, ей приходилось теперь добираться через весь город, но это пустяки. Она чувствовала, что наконец нашла своё место, обрела настоящий дом. И, возможно, настоящую семью.

Перед её глазами всё ещё стояли одиннадцать лучей, рвущихся ввысь — словно одиннадцать нот, слитые в аккорд, одиннадцать голосов, соединенных в хоре, и первым голосом был Л'Ронг, ее Снежный Дракон. Ей казалось, стены святилища всё ещё хранят отзвуки их медитации-песни...

Л'Ронг обычно появлялся в конце недели. В пятницу вечером она встречала его в космопорту и отвозила в Тиль, а в воскресенье увозила обратно в Эдам.

По настоянию Л'Ронга Лис начала учить – вернее, вспоминать — арусианский и сама удивилась, как легко у неё пошёл забытый язык. «Это потому, что ты не учишь, а действительно вспоминаешь, — говорил Л'Ронг. — Придёт время, и ты так же вспомнишь своё прошлое». А по вечерам они садились медитировать в святилище перед зажжённой свечой, и Лис, замирая от восторга, чувствовала, как его мысль поднимает её над миром, и Снежный Дракон уносит её на белых крыльях к Вечности...

Лис всё-таки решила помириться с отцом Томасом.

В воскресенье утром она зашла в собор и присела на скамейку напротив Распятия. В храме играл орган. Никого, кроме неё, не было. Едва справляясь с волнением, девушка попыталась прочесть молитву.

Подошёл отец Томас и присел рядом с ней. Лис опустила голову. «Я знаю, что Вы будете меня осуждать. Но я прошу Вас: донесите мои слова до Господа».

«Господь Сам слышит тех, кто обращается к Нему».

«Значит, я не слышу Его ответ?»

«Ты уже услышала Его ответ. Ты признала истину, которую чувствовала сердцем».

«Но разве это правильно? Вы же сами говорили...»

«Разве можно назвать заблуждением то, что ты почувствовала в другом существе сквозь смертную оболочку бессмертный дух?»

«Нет, но мы разные! Непреодолимо разные».

«В Боге все мы едины».

Лис подняла глаза. Перед ней в ослепительно-белых одеждах был — не отец Томас, но Тот, Кого распяли на кресте! Древний как Вечность и сияющий вечной молодостью духа. Умирающий за мир, возрождающийся вместе с миром — и вечно возрождающий мир силою Своей Любви...

Лис очнулась как от чудесного сна. Рядом с ней молча сидел отец Томас. Девушка опустила голову:

— Вы будете осуждать меня. Я вышла замуж без Вашего благословения. А потом ушла от мужа.

— Я знаю, — вздохнул священник. — Поэтому и советовал тебе не торопиться с замужеством.

— Я живу теперь в меклонской общине, — еле слышно проговорила Лис. — Я люблю Л'Ронга.

Отец Томас долго молчал. Потом наконец сказал:

— Ты всё больше становишься похожей на мать. — Он сделал паузу. — Я не могу дать благословения на твой поступок, ибо есть вещи, которые выше моего разумения. Но я не могу и осудить тебя. Могу только дать тебе совет: храни целомудрие и моли Господа, чтобы Он оберегал и направлял тебя.

— Спасибо, отец Томас. — Лис поднялась с места: — Я к Вам еще зайду.

— Заходи, Элизабет, — отозвался священник. — Я всегда тебе рад.

Лис встречала Л'Ронга поздно вечером на аэровокзале в Эдаме. Когда она вошла в зал ожидания, ей улыбнулась из-за пульта знакомая девушка-диспетчер, запомнившая Лис по прошлым приездам. В зале находилось ещё несколько человек.

— Челночный катер Гемма-Космопорт — Эдам прибыл на седьмую площадку, — объявили по громкоговорителю. Стеклянные двери разошлись в стороны, впуская немногочисленных прибывших. Среди них показалась высокая фигура меклонца в парадной трансформации. Лис махнула ему рукой.

— Здравствуй, Лис, — сказал Л'Ронг, подойдя. — Всё в порядке?

Эта фраза стала у них ритуальной.

— Да, всё путем, — кивнула девушка и спросила: — А у тебя? Как там на Викки?

— Спокойно, — ответил меклонец. — Даже культхосские харроги не бузят.

Покинув вокзал, они вышли к стоянке воздушного транспорта. Прохожие провожали взглядами необычную пару.

— От ребят что-нибудь слышно? — спросила Лис, открывая ключом дверцу своего «бусика» — белого микроаэробуса с эмблемой «Компьютарии».

— Л'Нар на Меклоне, — ответил Л'Ронг. — Опережает меня в продвижении на Пути. Остальные на службе. Через неделю «Огненная птица» вернётся и будет очередное собрание ветви.

— Здорово! — обрадовалась девушка. — Я снова всех вас увижу!

Лис села за штурвал. Меклонец занял место рядом с ней (Лис заранее сняла второе кресло, чтобы он поместился). Девушка вставила в зажигание стартовый ключ, потом о чём-то вспомнила:

— Подожди, я сейчас. — Взяв кошелёк, она сбегала к киоску и вернулась с пакетиком горячего картофеля-фри: — Всё, летим.

Пристроив пакетик на коленях, она одной рукой доставала ломтики жареного картофеля, другой держала штурвал, аккуратно поднимая аэробус с посадочной площадки.

— Лис, делай что-нибудь одно, — попросил Л'Ронг. — Иначе мы точно попадём в аварию.

— Картофель остынет, — невозмутимо ответила девушка, разворачивая аэробус в сторону магистрали. Подмигнув Л'Ронгу, она отпустила штурвал.

— Не хотел бы я лететь на корабле с тобою — ведущим пилотом, — проговорил меклонец. Лис усмехнулась, взялась за управление и заломила лихой вираж, выводя аэробус на воздушную магистраль с границами, отмеченными тонким красным лучом.

Разогнавшись и выйдя на магистраль, она передала управление автопилоту и нажала кнопку проигрывателя компакт-дисков. Зазвучали арфа, гитара и флейта. Мужской и женский голос начали петь на арусианском.

— Откуда у тебя этот диск? — удивился Л'Ронг. — Это же «Ильда мелорис»!

— Знаю, — с торжествующей улыбкой ответила Лис. — Я тут без тебя занималась самообразованием. «Ильда мелорис» означает «живая вода». А диск я нашла в одном музыкальном магазине. Кстати, хозяин магазина — интересный дядька, он здорово настроен против Империи и считает, что Гемме надо отделяться. Как ты думаешь, это возможно?

— Разве что перейдя под протекторат Меклона, — отозвался Л'Ронг. — Надо будет подать идею в Совет... Лис, как у тебя с арусианским?

— Пока тебя не было, я пробовала учить... повторять сама по маминому учебнику. Грамматика у них — голову сломаешь! Представляешь — целых семь падежей!

— Представляю. Сам когда-то мучался, но у меня был хороший педагог.

— А я пробовала даже переводить названия песен. Вот эта, например – «Баллада о Первом Командоре». Л'Ронг, а кто такой Командор?

— Глава рыцарского ордена.

— Вроде тебя?

— Почти.

— Понятно. — Некоторое время Лис молча следила за курсом, слушая мягкий, мелодичный женский голос, певший под гитару. Потом сообщила:

— Сегодня опять приходили эти деятели. Ну, которые хотят купить наш дом под свой бордель. Такие все из себя при галстуках, с целлулоидными улыбками. Зашли в мамину комнату как к себе домой. Еле их выпроводила.

— В следующий раз встречу их сам, — пообещал меклонец.

— Лучше вместе сходим в полицию, — предложила Лис. — Я узнавала — тебе уже можно подавать на «синюю карточку».

— Лис, дети Мекланнэр не меняют своего подданства, — серьёзно ответил Л'Ронг.

Девушка замолкла. Вот так бывает — упрётся меклонец в свои непонятные принципы, и хоть его режь лазерным лучом! А сколько бы проблем решилось, получи он местное подданство... Дожевав картофель, Лис скомкала пакетик и сделала вид, что собирается выбросить в окно. Л'Ронг строго посмотрел на неё. Лис рассмеялась:

— Хорошо, не буду. — Потом сделала музыку чуть погромче: — Моя любимая песня. Мне кажется, где-то я её уже слышала.

— Это «Огонёк», — пояснил Л'Ронг. — Леди Эстрелла пела её тебе вместо колыбельной.

— Да? То-то она кажется мне такой знакомой.

Нежный и печальный женский голос выводил задумчивую мелодию под гитару. Потом сквозь гитарные переборы зазвучал электоклавесин, вторя гитаре и словно оттеняя мелодию. Лис вдруг почувствовала смутную тревогу. Как долго продлится их спокойная жизнь на Гемме? Л'Ронг ведь предупреждал, что даже здесь её могут найти и вернуть на Ургонхор. А значит, надо будет снова сниматься с места и улетать — на Арус.

Арус. Далекий и загадочный. Лис уже почти хотела попасть туда...

Автопилот напомнил, что скоро поворот на Тиль. Лис переключилась на ручное управление и вывела аэробус за отмеченную красным лучом черту. Прямо по курсу за рекой светились огни вечернего города, над ними пронзали черное небо два подсвеченных шпиля Кафедрального собора.

— Л'Ронг, почему мы ещё ни разу не медитировали об Арусе? — спросила девушка, снижая аэробус над набережной.

— Я ждал, когда ты попросишь об этом сама, — ответил меклонец.

— Ну вот, я и прошу, — проговорила Лис.

— Хорошо, — согласился Л'Ронг. — Завтра, после того, как ты сходишь в церковь.

— Ура! — Лис посадила аэробус над площадку перед зданием общины. — Вот мы и дома.

Следующий день был воскресенье. Лис с утра сходила в церковь и причастилась (исповедовалась она накануне), зашла в библиотеку вернуть взятые неделю назад книги, а потом они с Карен посидели за чашечкой кофе в кафе на центральной площади.

Карен и Рик собирались жениться, и теперь Карен была вся в приятных предсвадебных хлопотах. Зная, что у Лис хороший вкус, она попросила подругу набросать эскиз платья. С этим эскизом они отправились к другой подруге Карен, хорошей швее, где снова засиделись за разговорами, так что Лис едва не забыла, что обещала вернуться в половину четвёртого.

Л'Ронга она застала в святилище, перед горящей свечой; он кивнул ей, она села напротив. Они смотрели на огонь, погружаясь в медитацию, и Лис чувствовала, как постепенно уходят обыденные мысли, уступая безмятежности и чистоте, и вот уже Л'Ронг — Снежный Дракон — подхватывает её и уносит на своих могучих крыльях.

Они летели над горами. Она так ярко видела эти горы, розовеющие в утренних лучах, прорезанные глубокими фиолетовыми тенями ущелий. Это были не просто горы — могучие духи стихий изливали с вершин потоки света и силы. Она чувствовала себя маленькой рядом с этими гигантами, но ей не было страшно. Она знала, что они смотрят на неё и улыбаются, как взрослый с улыбкой смотрит на ребенка.

А потом она бродила по летнему лесу — арусианка Лис с незнакомым струнным инструментом в руках, и над ней солнечные лучи играли в зелёной листве. Она лежала на мягком мху в сосновом бору, слушая гудение ветра в кронах и вдыхая пьянящие ароматы лесных трав. Она разговаривала с людьми в странных одеждах из металлических пластинок, танцевала в середине хоровода девушек в разноцветных платьях, с цветами в волосах, и снова в ее руках был струнный инструмент, называвшийся незнакомым певучим словом, и она пела — она сама была песней...

В древних землях Востока,
Где снежные вершины гор подпирают небо,
Где солнце, улыбаясь, озаряет землю ясным ликом,
Там живёт мой Снежный Дракон.

Он приходит в час заката,
Когда синяя ночь звездной шалью кутает землю,
Он уносит меня на своих крыльях
В звёздную высь.

И я вижу немую мудрость Востока,
И солнечные виноградники Юга,
И заросшие вереском холмы Запада,
И суровые льды северных морей.

Но приходит день, и я просыпаюсь,
И тело мое приковано к тёплой земле,
А дух устрёмлен к звёздам.
И я снова жду тебя, мой Снежный Дракон.

Унеси меня на своих крылах
В дивный мир, где над Временем царствует Вечность,
Где не меркнут краски заката,
Где мы будем вместе, Снежный Дракон...

Когда Лис открыла глаза, за окном уже стемнело. Л'Ронг молча сидел перед догорающей свечой.

— Я видела арусианский лес, — сказала девушка. — Красиво... Я бродила по лесу. Кажется, я была этим самым... менестрелем. У меня ещё был струнный инструмент, я забыла его название... И я видела горы. Л'Ронг, мне показалось — они живые!

— И я видел горы, — задумчиво отозвался меклонец. — Арусианские горы — единственное место кроме Мекланнэр, где я хотел бы остаться навсегда. Мне кажется, там не нужно ни пищи, ни сна — они сами льют в тебя силы. Жаль, что на Меклоне нет гор.

— Значит, у тебя тоже две родины... — Лис помолчала. — Л'Ронг, а с Аруса видно звезду Мекланнэр?

— Не знаю, Лис. Леди Эстрелла говорила: свою звезду можно увидеть сердцем.

— Тогда ты её увидишь — там, в горах.

А в следующий выходной Лис встречала прибывших с «Огненной птицей».

Все одиннадцать состоявших в ветви собрались в здании общины, и у Лис была возможность пообщаться с каждым. Когда настало время медитации, Л'Ронг совершенно неожиданно посадил её в середине круга, перед ещё не зажжённой свечой.

— Тебе предстоит испытание, Лис, — пояснил он. — Ты, как и леди Эстрелла, должна владеть огненной силой. Когда мы направим наши мысли к тебе, попробуй зажечь свечу.

— Ты что! — испугалась девушка. — Я не смогу!

— Когда-то ты говорила, что вообще неспособна к медитации. Лис, если Путь выбран, надо идти, а не топтаться на месте!

Лис вздохнула — когда надо, Л'Ронг умел быть строг. Она ужасно боялась, что не справится с заданием и тем самым разочарует меклонцев. Но они, казалось, ободряли её, окружая тёплой мысленной аурой. И она приняла их лучи-мысли, соединяя в один могучий и чистый поток... Подержала руки над стоявшей перед ней свечой — и почувствовала, как что-то обожгло ладони.

Свеча горела!

Голос Л'Ронга прочёл молитву на условно-меклонском, Лис повторила её на арусианском так, как когда-то делала леди Эстрелла. И Вечность ответила ей вечно-женственной улыбкой, возвращая через неё потоки тепла и света, и Лис, словно маленькое солнце, дарила этот свет сидевшим вокруг друзьям.

Она видела их, но не в привычном облике, а такими, какими они были в просторах духа, и перед ней раскрывался смысл начерченных матерью Знаков Пути. И в каждом из них образ, Путь и звучание мысли были слиты воедино. Могучий воин в латах, с сияющим мечом — Ри-Тар, Доблестное Сердце. Тоненькая девушка в белом, тихая и нежная мелодия — Ли-Кин. Бесконечное тепло и верность — Л'Нар, Вечный Брат. И над всеми ними был он, ее Л'Ронг — Снежный Дракон на сверкающей льдами горной вершине.

Открыв глаза, Лис увидела, что все меклонцы почтительно склонились перед ней.

— Теперь ты понимаешь, как нужна нам, Лис, — сказал Л'Ронг. — Ты для нас — дверь в Вечность.

Лис ответила со счастливой улыбкой:

— Вы нужны мне не меньше. Вы — моя семья. Мои братья и сестра в Вечности.