Я думаю, это навряд ли. Не мог и не должен был вестник придумывать от себя эмблемы затомисов. Названия небесных стран, краткие о них справки, их эмблемы — всё описано практически под диктовку друзей сердца.
Но ведь большинство названий условно.
Так, имя «Монсальват» взято из Вагнера, который в свою очередь берет его из Парфифаля Эшенбаха.
Я не знаю, пользуются ли в затомисах именно этим названием, тем более что «язык звука и света» передается в символы земной речи уже с какими-то искажениями и допущениями.
Эдем и Рай — по сути одно и то же, но у Даниила это названия двух разных затомисов.
Мусульманский затомис назван Джаннэт, а
Джа́ннат (
араб. جنّة — сады) — в
исламской эсхатологии:
райский сад, в котором после
Судного дня (
киямат) будут вечно пребывать
праведники.
То есть больше у половины затомисов можно проследить земную этимологию.
Эмблемы затомисов существуют сами по себе, а не только для нас, подобно метаисторической эмблеме всадника на коне, например.
для меня это открытый вопрос.
Это действительно так. И Даниил Андреев не придумал, а увидел эти «эмблематические образы». В описании затомиса Прэд (Дравидическая метакультура) есть на это указание:
Эмблематический образ (я видел его неотчётливо): розовая пагода.
Увидел неотчетливо.
Можно допустить, что здесь имело место что-то сродни двум этапам: 1) метаисторическое озарение и 2) метаисторическое созерцание.
Пагода, во всяком случае с Прэдом никак не вяжется, пагода это буддийская постройка, она ассоциируется с Китаем, а Прэд это — Индская метакультура предтеча индийской в какой-то мере.
Эмблемы затомисов существуют сами по себе, а не только для нас,
Существуют где?
Я все же думаю, что если там и есть что-то типа наших гербов и флагов, как предположил Александр, все это должно быть подвижно, текуче, переливаться, менять форму и т.п.
К примеру, если Сергия Радонежского изображают на иконах как старца в монашеской одежде с округлой седой головой, с окладистой бородой, это не значит, что он в таком виде ходит по затомису всегда.
Более того, эмблема затомиса должна быть фонетически отражена в его имени (и наоборот), ибо язык в затомисах — это сочетание звуков и зрительных образов.
Мысль интересная, но не факт, что именно название затомиса отражено фонетически.
Например, Монсальват —
мое спасение, а эмблематический образ : готический храм на горе и чаша Грааля. Чаша Грааля сама по себе мощный символ.
В случае с Эдемом и действительно близко. Слово
Эдем означает Райский сад и эмблематический образ — сад (и люди в нем).
Джаннэт — то же
сад. Но эмблематический образ — белая мечеть между двух пальм и люди.
Есть очень короткие названия но при этом сложные многосоставные эмблематические образы.
Бон — затомис Древнетибетской культуры, разрушенной буддизмом, но элементы которой органически вошли в культуру Махаяны.
Эмблематический образ: красная и голубая молнии, скрестившиеся над оранжевым шатром царя. Смысл: голубая молния — буддизм с его духовностью, красная — добуддийская, в очень сильной степени отравленная демонизмом, тибетская религия. Шатёр — царская власть, гибнущая в итоге скрещения этих двух сил.
Этимология слова бон понятна, оно используется в буддизме.
Тибетский термин «бон» можно перевести как «ритуал», точнее «ритуальное речевое действие». Под этим словом подразумеваются
литургические песнопения, декламация религиозных текстов, «призывания божеств» и т. п. В современном
тибетском языке бон,
bon — глагол, употребляющийся в качестве
синонима bzla — «начитывать», «распевать»
то же слово означает:
Бон (
тиб. བོན་,
Вайли bon, произношение (
лхасский диалект):
[pʰø̃̀
],
кит. 苯教/本[波]教/钵教) — национальная
религия тибетцев, которые отличают её от
тибетского буддизма,
То есть в данном случае затомис просто назван так же, как земная религия тибетцев.
А в эмблематический образ зашифрована чуть ли не вся история этой культуры.
Короче, сложно все
