Я хочу лучше понять идеи в текстах Даниила Андреева
Рэнцо, мы можем только гадать, но продолжим.
Пока трудно вообще понять, что такое шельт (душа) и, тем более, что такое монада.
Я придерживаюсь одновременно двух противоположных
подходов:
1. Монада и шельт — это как мать и дитя.
Отказаться от своего ребёнка можно, но о каком-либо духовном развитии в этом случае можно забыть. Даже если ребёнок — преступник, родитель, осуждая его поступки, не имеет права отрекаться от любви к нему. Потому что отказ от любви к своему ребёнку есть отказ от любви вообще и от самого себя, то есть медленное самоубийство. В мире кармы мы изживаем такое деяние долгими страданиями и лишениями, но монада без всякого страдания должна знать что к чему. Монады читали Достоевского, по которому Вселенский рай не может быть куплен отказом от одной малой души.
2. Противоположная версия: душа всего лишь «скафандр», «аватар», хотя живой и самосознающий. В этом случае разрушение скафандра в Суфэтхе можно принять как творческо-техническую неудачу, не влекущую этических последствий для монады. Однако будь я трижды аватаром, я всё равно не хочу умирать как личность, и в этом проблема.
Мне кажутся верными обе точки зрения, но совместить их трёхмерный ум пока не может.
Пока трудно вообще понять, что такое шельт (душа) и, тем более, что такое монада.
Я придерживаюсь одновременно двух противоположных
1. Монада и шельт — это как мать и дитя.
Отказаться от своего ребёнка можно, но о каком-либо духовном развитии в этом случае можно забыть. Даже если ребёнок — преступник, родитель, осуждая его поступки, не имеет права отрекаться от любви к нему. Потому что отказ от любви к своему ребёнку есть отказ от любви вообще и от самого себя, то есть медленное самоубийство. В мире кармы мы изживаем такое деяние долгими страданиями и лишениями, но монада без всякого страдания должна знать что к чему. Монады читали Достоевского, по которому Вселенский рай не может быть куплен отказом от одной малой души.
2. Противоположная версия: душа всего лишь «скафандр», «аватар», хотя живой и самосознающий. В этом случае разрушение скафандра в Суфэтхе можно принять как творческо-техническую неудачу, не влекущую этических последствий для монады. Однако будь я трижды аватаром, я всё равно не хочу умирать как личность, и в этом проблема.
Мне кажутся верными обе точки зрения, но совместить их трёхмерный ум пока не может.